Я поскользнулся на льду и упал на металлическую трубу ограждающую тротуар от участка на котором принято сажать деревья, красивые благоухающие цветы и выгуливать собак, чтобы они могли посрать и поссать. Я упал с той стороны и кажется чувствовал запах дерьма не далеко от себя. Свежего дерьма.
Я почувствовал себя жалким, Я ЖАЛОК!
Я не против быть жалким, если я жалок по своей сути, но я не хочу выглядеть жалким потому что отрицаю личную беспомощность выдумками. А порой мне казалось, что мои выдумки (то что я пишу) как раз были направленны в другую сторону от правды, от истинны, я как будто намеренно себя ослеплял, но ничего не мог с собой поделать.
… Я держал путь в продуктовую сторону нашего мира, потому что у меня стресс и мне хотелось есть.
ЛЮБИМОЕ ЗДАНИЕ В ГОРОДЕ
… Я задернул шторы в комнате, чтобы не беспокоили Сэбэр-Хотынские бомжи. Они недавно обзавелись скалолазным оборудованием (никто не знает где они его раздобыли) и теперь спускаются с крыш многоэтажек, чтобы стучаться в окна и просить у жильцом мелочи.
Мозг этой ночью чересчур интенсивно работал, не хотел отключатся. Я толком не чувствую, что спал, скорее без конца думал, а потом прозвенел будильник. Даже после него я не переставал думать, постель вся мокрая. Я открываю глаза: меня встречает сырая мгла и мне становится немного страшно. Кто обитает во мгле?..
— Не найдется мелочи? — спрашивает меня тьма.
Я задернул шторы, но забыл закрыть окно.
Мой аскетизм никогда не был личным выбором. Это ситуационная необходимость. У меня нет средств, чтобы позволить себе то что я хочу в материальном плане. Само собой вещи не обогатят мой духовный мир, однако настроение поднять смогут…
Покинув стены Института в котором я работаю, я заметил, что моя тень куда-то пропала. Я ее больше не отбрасываю. Солнце светит с Востока, а на асфальте ничего. Лучи разбиваются об него, а не об меня.
— Ебать, — говорю я про себя.
Мне не хотелось этого признавать, но выбора не была. Я вампир. Тот охотник все таки не лгал говоря, что кровососами становятся попробовав кровь упыря на вкус… Теперь он придет за мной.
На дворе декабрь месяц, уже ночь хотя еще день. Я сел на деревянную лавочку с которой открывался вид на мое любимое здание в городе, которое состояло из светопрозрачных конструкций и навесных фасадных стен… Место покоя и удовлетворения.
До сих пор мне доподлинно неизвестно что из себя представляет данное сооружение. Офисный центр? Магазин? В онлайн картах оно не как не отмечено, пустой квадрат… Мои знакомые говорят по разному. Кто то утверждает что это автосалон и он недавно заезжал в него помыть свой автомобиль; а моя бывшая девушка говорила, что там ей сделали накладные ногти, то есть по ее мнению это здание хороший косметический салон.
Мне до сих пор не удавалось узнать чем для меня является данное сооружения, помимо воплощения гения архитектора. Меня гложет вопрос: что мне предложат когда я войду внутрь?.. Не хотите приобрести новый автомобиль? Желаете маникюр? Может быть выщипывание бровей?
В субботу и воскресенье здание не функционировало. По будням я освобождался с работы в 17:30, как раз к этому времени здание закрывалось. Не смотря на это свет внутри продолжал оставаться включённым. Через прозрачные стены не было видно ни одного человека.
Сегодня я (в виду определенных обстоятельств) освободился с работы пораньше и впервые заметил внутри светопрозрачного здания человека… Я хрустел читосам на лавочке в сквере напротив, а сутулая девушка заполняла какой-то журнал шариковой ручкой за стойкой перед входом. На ней была теплая верхняя одежда, а значит она собиралась уходить… Это был мой шанс, другого могло не представится.
Я закинул горсть чипсов себе в рот, свернул пачку с остатками и положил в рюкзак; быстрым шагом я направился к прозрачному зданию… Я подошел к стеклянной двери, взялся за металлическую ручку в которой увидел свое искаженное отражение, потянул и вошел внутрь.
— Мы закрыты, — сказала девушка не поднимая на меня взгляд.
— Я хотел бы только спросить прежде чем вы уйдете: что это за место и чем вы тут занимаетесь?
Девушка вздохнула.
— Это центр по оказанию…
Она резко прервалась, подняла голову от журнала и стала принюхиваться. Положив шариковую ручку она вышла из за стойки, принюхиваясь стала идти в мою сторону. Она обнюхала меня с головы до ног.
— Что вы делаете? — спросил я.
От нее пахло мандаринами и использованным фейерверком: рождественская туалетная вода. Под новый год ей все брызгаются, когда едешь в автобусе или в маршрутке невозможно дышать. Дешёвая и противная, в сочетании с потом блювотная.