Металлист. Назад в СССР

— Это не бас, это дрова, — сказал я, убирая зелёный «Урал» и извлекая из чехла многострадальный «Крунк».

Поделка армянских мастеров, если можно вообще называть их таким словом, явно знавало времена получше. Когда этот бас ещё был гордым зелёным деревом. Гриф, своей формой напоминающий теперь шуруп, бесполезно даже шлифовать, лады требовали тщательной обработки напильником, иначе первое же скольжение по грифу закончится визитом в травму и наложением швов.

— Можно его, разве что, об сцену разломать, — хохотнул я.

— Дурак что ли? — протянула Варя.

— Нет в тебе духа авантюризма, — покачал головой я.

— В тебе зато его теперь… На всех хватит, — проворчала она.

— Кстати! — вдруг вспомнил я, схватил свой портфель и начал рыться в нём. — Вот, держи!

Я протянул ей пачку тетрадных листков. Таня вчера весь вечер убила на то, чтобы сделать достаточно копий своим каллиграфическим почерком. Сам-то я писал, как курица лапой.

— Это что? — с интересом спросила Варя.

— Полистай, — сказал я.

Она нахмурилась, вчитываясь в рукописные строки.

— «Самой крутой группе седьмой школы требуются гитарист и басист, опыт выступлений, пол и возраст значения не имеют», — прочитала вслух Варя. — «Обращаться к А. Таранову, 10 класс, В. Орловой, 10 класс, или к Любови Георгиевне.»

— Надо развесить. Везде, не только у расписания. В столовой, в раздевалках спортзала, в туалете… В женском повесишь, — сказал я.

— Самой крутой группе? — хмыкнула Варя.

— У кого-то есть возражения? — усмехнулся я. — Единственная, значит, самая крутая.

— Ладно, сегодня развешаю, — сказала она. — Катьку не стал писать?

— Не стал, — сказал я. — Хотя надо бы, у неё знакомых должно быть много.

— Любочка же солистку ещё хотела, — сказала Варя.

— Да зачем она нужна? Хорошую вокалистку найти ещё сложнее, чем хорошего ударника, — сказал я. — А плохая нам зачем?

— Если хочет, пусть сама за микрофон встаёт, — хихикнула Варя.

Кончилась вторая перемена, прозвенел звонок на следующий урок, на физику. Пропускать её мы не решились, закрыли каморку и отправились в кабинет, грызть гранит науки. Там как раз проходили электричество, и, можно сказать, практическую часть я только что сделал. Зелёный «Урал» будет моим, а на красном пускай играет кто-то другой.

Глава 13

После уроков мы снова собрались в каморке. Катя тоже пришла, сразу же усаживаясь за установку и начиная лупасить по барабанам как раз в тот момент, когда я настраивался. Классика.

А когда я настроил свой новый зелёный «Урал», в дверь каморки постучали. Тихонько, осторожно. Словно мышка поскреблась. Повезло, что Катя в этот момент как раз затихла, да и мы с Варей тоже прекратили играть.

— Войдите! — крикнул я.

Дверь приоткрылась, и в нашу каморку заглянула юная веснушчатая пионерка.

— Можно? — спросила она.

— Заходите! — разрешила Варя, стоявшая спиной к двери.

В каморку робко протиснулась рыжеволосая незнакомая девочка. Красный галстук на шее ясно давал понять, что учится она максимум классе в седьмом. Была она тонкая, бледная, даже тощая, и копна рыжих волос на голове делала её похожей на одуванчик.

— Привет, — сказал я.

— Зд-дравствуйте, — пискнула она, явно чувствуя себя не в своей тарелке. — Я п-по объявлению.

На большой перемене мы с Варей расклеили мои рукописные листочки во всех присутственных местах. Видимо, это дало свои плоды.

— Это здорово! Я Катя, а тебя как зовут? — воскликнула со своего места барабанщица.

— Светлана, — робко представилась гостья. — Савельева, из седьмого бэ.

— Я — Саша, это Варя, очень приятно познакомиться, — сказал я. — Что умеешь?

— Я на гитаре играю! — сказала пионерка. — На электро!

Я понимающе кивнул.

— Училась где-то? — спросил я.

— В Свердловске, — сказала Света. — Мы сюда летом переехали.

Понемногу она осваивалась, начиная чувствовать себя чуть-чуть увереннее, но всё равно девочка жутко стеснялась, это было заметно по её зажатости и в целом по поведению. Не могу сказать, что хотел бы видеть её на месте гитариста в своей группе, но пока за забором очередь не выстроилась, да и вообще, как говорится, бери что дают.

— Бери тогда гитару, подключайся, — сказал я. — Вон в том чехле, в коричневом.

— Прямо так, сразу? — удивилась она.

— Конечно, — сказал я.

Света достала красный «Урал» из чехла, отыскала провод, воткнула в гитару.

— Петельку сделай через ремень, — посоветовал я. — Вдруг наступишь.

Сделала.

— А… А что играть? — тихо спросила она.

— Кать, погоди, не барабань! — попросил я. — А что знаешь?

— На электрогитаре? Я в музыкалке на скрипке… А на гитаре так, чуть-чуть, по самоучителю… — пробормотала Света.

Я сыграл несколько фраз из «Танца с саблями» Хачатуряна, Света просияла, узнав мелодию.

— Нет, это я на гитаре не сыграю, — хихикнула она.

— Аккорды, квинты знаешь? — спросил я. — Сыграй ре-минор. Только в пятой позиции.

Она явно меня не поняла. Поставила самый обычный дворовый дээм, тихонько провела пальцами по струнам. Ладно хоть сыграла чисто, без грязи, присущей неопытным гитаристам, всё-таки опыт скрипки даёт некоторые преимущества.

— Это, конечно, ре-минор, но не тот, — сказал я. — На пятом ладу возьми.