Метаморф - 3

— Именно, — Алекс замолчал внимательно смотря на своего собеседника. — Что за выражение лица? Если хочешь что-то сказать, то говори.

Макс замялся.

— Я пока еще никого не убивал, — наконец выдохнул он. — Монстров, да. А вот разумных, как-то не приходилось.

— Пф-ф, — фыркнул Алекс. — Нашел, блин, проблему. Уж поверь моему опыту, сделать это очень просто. Люди, как и многие разумные, невероятно хрупкие существа. Один хороший удар или заклинание, и они уже мертвы.

— Я имею в виду в моральном плане, — окончательно смутился Макс под недоверчивым взглядом собеседника. — Хотя нет, забудь. Хрень это все, они ведь нас убить хотят.

— Тогда в чем реальная проблема? Хватит уже вешать мне лапшу на уши.

— Ты сказал, что используешь пленных эльфов в ритуалах? Ты принесешь их в жертву. Я понимаю убить в бою, но резать тех, кто не может дать сдачи… Это как-то — Макс не нашел подходящих слов и замолчал.

Повисла неловкая тишина. Макс перевел взгляд на сцену, на которой девушки явно что-то задумали. Некоторые из них перешли на ложа к своим товаркам, сплетаясь под немыслимыми углами.

Особенно старались девушка-драконид и полуэльфийка с миленьким черным ошейником, исписанным рунами.

— Мда, не ожидал я такого, чего уж там, — наконец заговорил Вульфс. — Сам к этому настолько привык, да и мои знакомые тоже, что воспринимаю это уже, как должное. А на Земле за такие фортели меня бы кем-только не сочли. Да, ты в чем-то прав, Макс.

Зимин удивленно посмотрел на спокойно смотрящего на него Алекса. Уж чего-чего, но понимания Макс не ожидал.

— Резать пленных, пускай даже собирающихся тебя убить врагов, это подло. Более того, использовать их души и тела в нечестивых, темных ритуалах — это страшно и мерзко. Я давно перешел эту черту и теперь не вижу в этом ничего плохого. Но при этом ты должен понимать, что мы не на Земле. Наша мораль далеко не всегда применима в таких условиях. Чтобы выжить требуется взять местную мораль и повернуть ее против них самих. Вот тогда они будут нас бояться и считаться с нашими интересами.

— Да, — согласился Макс. — Но если мы, земляне, начнем перенимать местную мораль, плюя на свои же принципы. Во что мы превратимся в итоге? Будем ли иметь смысл наше выживание? Предположим, где-нибудь приносить демонам в жертву детей — это норма. Или трахать малолетних девочек, а после забирать их себе в гарем. Значит мы тоже будем убивать и трахать? — под конец Макс изо всех сил старался сдерживаться, чтобы говорить ровным голосом.

Слова Вульфса разбередили давнюю проблему, о которой Макс уже давно думал. Он прекрасно видел, что его товарищи не видят ничего дурного во многих вещах, которые для самого Макса были не приемлемы.

И землянин никак не мог решить, что с этим всем делать и на какую сторону встать.

До этого момента он мог позволить себе отмахиваться или оставлять решение на потом. Но сейчас так делать уже было нельзя.

В отличие напряженного Макса, Вульфс был абсолютно спокоен и с пониманием смотрел на своего молодого собеседника.

Нет, он не видел себя в этом молодом мужчине. Все же его попадание в другой мир было не в пример более жестким и жестоким. У него не было времени размусоливать и думать над моральными дилемами.

Убей или будь убитым — вот тот принцип, который исповедовал его «родной» мир.

Но мужчина все же понимал тот выбор, который должен сделать Макс.

— Я скажу тебе так, — Алекс решил немного рассказать о своем прошлом. — если ты помнишь, я говорил, что командовал несколькими сотнями ландскнехтов. Это беспринципные наемники, порой готовые убить за косой взгляд. Нам не раз и не два отдавали города на разграбление. Мы грабили, убивали, мучали и казнили. Я видел ужасы войны, о которых не напишут в книгах и обо этом не снимут фильмов. Знаешь почему?

Макс внимательно слушал, неторопливая речь чернокнижника чем-то завораживала.

— Все просто, потому что люди не захотят смотреть столь неприятные вещи. Одно дело слышать о них краем уха и другое видеть своими собственными глазами. И вот в таких условиях ты должен для себя решить, постараешься ли ты остаться человеком или превратится в безумного зверя.

Он отпил вина.

— Я выбрал человечность, но сказать намного легче, чем сделать. Именно поэтому я создал у себя в голове ряд правил, которым я следовал неукоснительно. Не было ни разу, когда я их нарушал.

Алекс начал загибать пальцы.

— Первое, я никогда не насиловал женщин. Более того, я следил, чтобы этим не увлекался и мой отряд. Ну или, как минимум, не убивали их после своих развлечений. Второе, я не драл малолеток. Знал бы ты сколько торгашей, рыцарей или других уродов пытались подсунуть их малолетних дочерей. Все они были посланы к черту. В-третьих, я никогда не убивал детей. — Вульфс споткнулся. — Кроме тех раз, когда их души были поглощены порождениями хаоса. Но это были уже не дети, а лишь мутировавшие куски плоти. Более того, каждый солдат из моего отряда знал, что за убийство детей они сами рискуют быть вздернутыми на ближайшем суку.

Мужчина загнул четвертый палец.