Метаморф.

— Странный ты человек. — Сказал король Кастии. — Ты ведь понимаешь, что не выйдешь отсюда живым?

— Я не человек. — На моём лице появляется ухмылка. — Кроме того, никто из вас меня не убьёт.

— Почему же? — Оскалился император. — Я бы с удовольствием тебе глотку вскрыл.

— Вам следует вежливее относиться к человеку, освободившему вас от влияния Пустых и сохранившему вашу жизнь. — Я встретился с ним взглядом. — Во-первых, вам всем я нужен живым, ведь в ином случае накопитель найти не получиться. Даже ректор не поможет. А если и поможет, то первый сферу прикарманит. Во-вторых, для этого надо договориться, ведь ни один из вас не согласиться отдать источник такой информации другому. В-третьих, моё пленение будет весьма проблематично. Я способен один выйти против любой армии. Умру, не спорю, но вам то нужен пленник.

— Поверь, в таком вопросе мы сможем найти компромисс. — Хмыкнул Урдан. — А твоё пленение просто произойдёт немного позже, когда не будешь ждать неожиданной атаки в спину.

— Вы зря начали этот разговор таким образом. — На моём лице появилась улыбка. — Я просто сейчас убью всех вас, а затем исчезну в тенях.

— Ректор помешает. — Попытался возразить один из присутствующих.

— Не буду. — Усмехнулся Данталиан. — Я Аквилона и пальцем не трону, потому что не хочу, а ещё страстно люблю жизнь. И вообще, маги академии не вмешиваются.

— Есть желающие продолжить этот разговор? — Я изобразил самую кровожадную из ухмылок и оглядел присутствующих. Взглядом со мной никто встречаться не пожелал. Воцарилась тишина, которую неожиданно нарушил хохот эргла.

— А я говорил, что затея идиотская. Считаю, что наглец прав, накопитель должен исчезнуть. Ни один из нас не способен им обладать.

— Рано или поздно его найдут. Даже если пройдёт тысяча лет. — Возразил император. — И тогда последствия придётся расхлёбывать кому-то другому.

— Не найдут. — Усмехнулся ректор. — Поверьте. До тех мест не сумеют дотянуться даже боги.

— Ладно, иди отсюда. — Отмахнулся эргл. — Нам и без этого найдётся что обсудить.

— Вот так просто? — Возмутился Урдан. — Вы серьёзно?

— Прощайте. — Я распахнул дверь и исчез.

Могло ли это закончиться вот так? Нет. Просто всё начнётся немного позже. За мной будут охотиться. Отныне последний метаморф живёт с незримой мишенью на спине. И каждый из присутствующих вынашивал свой план по моему захвату. Кроме ректора. Ведь лишь он знал, что все желающие останутся с пустыми руками. Никто из них не сумеет достать накопитель в другом мире.

Я появился на утёсе, прямо над бурным и скалистым берегом, закрыл глаза и рухнул вниз, тщательно прицелившись в самый острый из выступов…

Раскрыв глаза, я вместо своего домика обнаружил под собой облака и бесконечную водную гладь. Сконцентрировавшись на окружении, осознал происходящее.

— Занимательную иллюзию вы выстроили. — Перед моими глазами появилось белое кресло, на котором развалилась смерть. Она потянулась и устроилась поудобнее.

— Сестра очень хотела. А мне как-то без разницы. — Над развалившейся богиней нависла жизнь, возмущённо пыхтя и махая руками.

— Ты опять ведёшь себя неподобающе. Перестань создавать эту штуку.

— Мне так нравится. — Отмахнулась смерть.

Они были идеально одинаковы. По золотистому цвету глаз и волос, по количеству родинок на лице, по размеру носа и росту, словно скопировали. Занимательное зрелище. Хотя ощущение от их сил было очень разное.

— Зачем перехватили то? Я как раз отдохнуть хотел.

— Нам тоже интересно, куда ты денешь сферу. — Ответила смерть, игнорируя сестру. — Действительно не планируешь становиться богом?

Я молча закрыл глаза и создал иллюзию, воспроизводя воспоминание. Показал богиням, как иду по разрушенному и израненному миру, в котором не осталось жизни и воды. Лишь бескрайние пустоши, заполненные убийственным излучением неизвестного мне типа, что осталось после войны. А перед моими глазами лежит огромная воронка, растянувшаяся на тысячи километров. Дыра в оболочке, почти дотянувшаяся до сердца мира и почти расколовшая его на части.

— Я наткнулся на этот мир совершенно случайно, изучая заинтересовавшую меня аномалию. Он должен был рухнуть. Очень давно. Но до сих пор живёт. Когда я попытался воплотиться, то меня перехватил сам мир, принявший вещественную форму. Взял клятву, что не попытаюсь его уничтожить.

— Зачем уничтожать то, что уже уничтожено? — Недоумённо спросила ошеломлённая зрелищем богиня. Впрочем, полагаю, что её эмоции сложно описать такими словами. Но я уже привык адаптировать чувства богов под человеческие в своих мыслях.

— Он живёт за счёт иных миров. Тянет силы, поддерживая себя и пытаясь восстановиться.

— Это отвратительно. — Фыркнула смерть.

— Стремление жить. — Пожал плечами я. — Можно понять. И можно понять взятие клятвы. Псевдожизнь, поддерживаемая осушением других миров. Полагаю, кто-то другой на моём месте это бы остановил.

— Хочешь восстановить? — Понимающе кивнула жизнь.