Метаморф Том 2. Красный мир (СИ)

Будто опровергая пословицу о том, что бабьи сборы — гусиный век, Иона все же вышла из моей каюты. А вот в том, что между женским «да» и «нет» иголку не проденешь, я только что воочию убедился. Что у неё в прелестной головке, черт её дери? «Я тебя возненавижу, если меня тронешь. В смысле, не тронешь?». Как это совмещается?

— Она же считала, что ты только и думаешь, как бы её, прелестную, изнасиловать, — ответила Нора, — Она ж разделась даже, а ты её взял, и выпроводил. Только перед носом помахал… тем, чем ты там размахиваешь, короче.

— Так она на меня теперь ещё больше злиться будет, что ли? — вздохнул я. Хотя, о чём я? Конечно же, да!

Выждав несколько минут, для верности, я вышел из каюты капитана. Каюту Велериса Роволло я нагло присвоил себе, понятное дело. Желающих возразить не нашлось, хотя я и был готов уступить её Сюнру… раз она стала вся из себя такая знатная, что перед ней матросы стелились что тот коврик.

Большая часть экипажа размещалась в общих спальных помещениях в трюме, но моя каюта была не единственной. Сюнру и Иона разместились вдвоем, как говорится, в тесноте да не в обиде. Очевидно, они успешно помирились. Ная ночевала у меня.

Кстати, о рыжей. По плану, она шла следующей.

Выйдя из каюты, я практически сразу столкнулся с девушкой на лестнице. Ная стояла, делая вид, будто ей очень интересна структура древесины внутренних переборок в трюме. Впрочем, при моём появлении она тут же встрепенулась, и растянула на лице широкую неискреннюю улыбку.

— Привет, — быстро произнесла она. Её зеленые глаза стрельнули в сторону моей каюты в поисках чего-либо подозрительного. Выходит, она ревнует. Кстати, здороваться со мной было довольно глупо, учитывая, что мы спим в одной каюте. Только выдает неестественность её поведения.

— Так, — подытожил я, разглядывая напряженно застывшую передо мной девушку, — Теперь твоя очередь.

Ная коротко пискнула от испуга, когда я взял её на руки, и понес в каюту. Впрочем, она быстро освоилась и хихикнула, оплетая меня руками за шею. Распахнув дверь пинком, я осторожно внес свою ношу внутрь, стараясь не задеть ею стены дверного проема. Уже у самой кровати, Ная притянула мою голову к себе, и одарила поцелуем в губы. Оторвать её от себя, чтобы уложить в постель, было той ещё работенкой.

— Подожди, — буркнул я, останавливая девушку. Ная уже тянулась ладошками к воротнику платья, собираясь его с себя снять. После моих слов её лицо удивленно вытянулось.

— Но… — пробормотала она, изучая моё лицо в поисках признаков неудовольствия. Кажется, она до сих пор опасалась, что я к ней могу охладеть. Глупости, на самом деле. Как будто, я вернулся бы к затее её за ту подставу карать.

— Ладно, — сдался я, не выдержав её взгляда, — Но, всё равно, сначала осмотр.

Положив ладони ей на живот, я устремился сознанием вперед, расширяя область своего восприятия так, чтобы захватить чужое тело. Планы на рыженькую у меня были немного другие, так что я не собирался ограничиваться простым осмотром, как с Ионой.

Не в том смысле другие, Нора! — загодя упредил я ожидаемые шуточки своей советчицы. И почему у меня постоянно возникает ощущение, словно я окружен сплошными гусарами кругом, черт их дери!?

— Виктор, надеюсь, ты ещё помнишь шаблон прочности, которому я тебя научила? — ревниво осведомилась Нора, — Ты так и не сподобился по нему заниматься, Виктор. Думаешь, он уже не нужен?

— Просто никак не могу выкроить время, — вздохнул я, — На самом деле, он невероятно трудоемкий, Нора. Не могу найти в себе силу воли им заниматься, зная, что могу с легкостью регенерировать.

Проблема Наи заключалась в том, что она была самым слабым звеном в троице. Сюнру была настоящим магом, Иона осваивала магическую науку не по дням, а по часам, а вот Ная оставалась обычной девушкой. Учитывая, что она единственная носила под сердцем крохотного метаморфа, её трогательная беспомощность начинала меня нервировать.

Я осторожно вклинился своим разумом внутрь чужих клеток, стараясь чтобы моё присутствие как можно меньше отразилось на их жизнедеятельности. Царствовать, но не повелевать — именно этот принцип следовало взять на вооружение в этом случае.

— Не двигайся и ни о чем не беспокойся, — прошептал я, осторожно водя ладонями по телу затрепыхавшейся в постели девушки.