Метаморфоза мифа

– Чем быстрее ты расскажешь, тем скорее мы вызовем «Скорую». Зачем Левницкий приезжал?

Герус ещё раз бросил взгляд на полковника и начал говорить:

– Недели за две до докладной капитана на стол тестя нашего полковника легла ещё одна бумажка – анонимка. В ней говорилось, что наша доблестная китежская таможня крысятничает, скрывая свои гигантские доходы от пропуска культурных ценностей.

– Каких ценностей? – переспросил Шура.

– Культурных. Ну, там картин разных, икон, ювелирных изделий.

– Откуда всё это?

– Вот чего не знаю, того не знаю. Этим как раз и занимался так называемый аноним.

– Кто?

– Кипиш.

– И где он это всё брал? – осторожно спросила Настя. – Не в музее же?

Майор мерзко хихикнул:

– Почему нет? В музеях этого добра – Кипишу за сто лет всё не перевезти. Возьмём для примера главный музей страны. Есть такое смешное сравнение: если посетитель Эрмитажа будет рассматривать каждый экспонат одну минуту, то для осмотра всей экспозиции ему понадобится три года. Но мало кто знает, что это только малая часть ценностей. Основная лежит мёртвым грузом в запасниках.

– Это же подлость! Люди веками собирали всё это. А вы! – высказала своё негодование супруга капитана.

– Что, мы? Мы же не варвары. Ничего не ломали, не сжигали и не закапывали. Даже наоборот. Ведь всё это годами пылилось, спрятанное от всех. А так – хоть кто-то сможет наслаждаться их красотой.

– Кто? – разозлился Саня.

– Какая разница, «кто»? Хоть кто! К этому вопросу нужно подходить философски. Если не Кипиш, так сами работники музеев всё растащат. Тем более прецеденты были. Так, капитан?

– Так. Одна музейная дама, уходя с работы, прихватывала мужу и любовнику подарочки. За долгие годы она умудрилась вынести из Эрмитажа более двух сотен экспонатов на миллионы долларов. Её случайно застукали.

– Вот видишь, парень! А ты говоришь. Всё равно всё растащат. Никому ничего не надо. В столице и того смешнее. Голый мужик прилюдно шляется по залам картинной галереи – никто его в упор не видит. Другой на глазах у всех снимает со стены картину и удаляется с ней – никому дела нет! Третий вешает на стену своё творение – реакция «ноль». Это не бардак? Это супербардак! И за этот супербардак директора музеев регулярно получают высшие государственные награды. В хранилищах наших музеев столько неучтённого добра валяется, что никто толком не знает сколько. А на Западе эти ценности будут в целости и в сохранности.

– Выходит, вы доброе дело делаете, – ухмыльнулся Адливанкин, затем навел ствол на майора и зло прошипел: – Рассказывай дальше!

– Чего рассказывать? Пушку убери.

– Пришла анонимка – дальше что?

– Бумажка попала на стол к тестю Сергея. Генерал давно обратил внимание, что золотой ручеёк от вывоза культурки за последние годы значительно подсох. Он направил сюда зятя. Надо было выяснить, соответствует ли информация анонимного письма действительности. Сергей Леонидович развёл бурную деятельность и установил, что господа-таможенники сильно зарвались в своей жадности, как та работница Эрмитажа. Он вызвал Левницкого, чтобы с конкретными цифрами прижать таможню к стенке. Стасик вёл всю систему расчётов. Он был смотрящим за таможней, назначенным для этого на самом верху. Здесь и выяснилось, что анонимщиком был Кипиш. Таможенники его загнали в угол своей беспредельной жадностью. За пять лет они подняли процент отката с 10 до 45%. Кипиш был знаком с Левницким. Когда тот приехал в город, он послал своих братков с простым поручением – передать приглашение на встречу. На ней Кипиш хотел аргументировать свои претензии к таможенникам. Но вмешался случай. Левницкий погиб. Весь архив его надзора за таможней исчез вместе с айфоном. Он всегда все материалы носил в кармане, поближе к сердцу. И эта информация больше нигде не дублировалась. Но затем выяснилось, что это братки Кипиша прихватили аппарат Левницкого, позарившись на его стоимость. Далее айфон попал к Князеву. Наш проницательный Олег Владимирович решил, что на нём хранится очень важная информация и зажулил его. Дурацкая докладная, плюс утаенный айфон привели к команде «фас». Казалось бы, в наше время легко и просто можно навсегда заткнуть любой роток. Но у Сергея Леонидовича свой зуб на Князева, и он к исполнению этой команды подошёл, на мой взгляд, излишне эмоционально и творчески. Можно было просто шепнуть Кипишу, и капитана уже давно бы скромно и тихо похоронили. Нет, ему надо устроить грандиозное представление! – майор бросил злой взгляд в сторону полковника. – Ну, надо же! Вокруг меня сплошь феерические идиоты! Оставалась бы ерунда: заменить руководство таможни на лояльных людей и всё! Кстати, завтра в СМИ будет большой хайп об успехах борьбы с коррупцией на таможне. Можете почитать, послушать, посмотреть и порадоваться, что в стране идёт активная борьба в этом направлении, – он усмехнулся. – Больше я ничего не знаю!

Спокойно сидевший всё это время Бояринов замычал и завертелся в кресле.

– Шура, чего он там? – обратился Князев к старлею.

Адливанкин подошёл к полковнику и сорвал пластырь. Тот сразу заорал: