Читаем Метаморфозы полностью

Чем оставить права за собой

На вступленье в сознательный бой?


02.07.15


По поводу снов


Облегченье после Дона,

Ночь прекрасна как мадонна,

Но от блещущей луны

Не такие снятся сны,


Не такие, как мне надо,

Чересчур в них много яда -

Сбоку на бок круть да верть -

Слишком сон похож на смерть.


Не стремлюсь я к чёрным дырам,

Жить хочу с реальным миром

За окном и в голове,

Потому и не в Москве.


Я хочу чуть-чуть покоя,

У горы, по-над рекою.

В синем небе, в звоне птах

И в своих полночных снах.


03.07.15


Рождение мелодии


В сырой земле всегда таятся

Неистребимые ростки.

Живые отзвуки родятся

От человеческой тоски.


Уж, кажется, до крайней точки

Земная плоть доведена,

А из неё – глядишь – цветочки,

А из цветочков – семена.


Вот так и песни. Осень вроде,

И дни и темы сочтены.

А вдруг – мелодия выходит

Из ставшей полной тишины.


27.08.15


Машина (сон)


Дня горячего на склоне

На балконе я прилёг.

Вдруг ужасный звук погони

Ото сна меня отвлёк.


На машинах мимо стаей

Некий движется народ,

С шумом – будто пролетает

Реактивный самолёт.


Молодёжи экипажи,

Кровь вином разожжена.

Дожидаюсь я: когда же

Возвратится тишина?


Только-только кавалькаду

Унесло в ночной простор,

Как совсем со мною рядом

Вновь заговорил мотор.


Может, гости? Не ко мне ли? -

Тщусь понять сквозь мрак и пыль.

Что за рокот, в самом деле? -

Ведь стоит автомобиль.


Фары выключены, света -

Лишь немного от луны.

Рассуждаю: кто же это?

Но догадки сплошь темны.


Не смолкает странный скрежет,

Он не может быть от них.

Может, я уснул и брежу?

Может, я и вовсе псих?


От предчувствий я немею:

Эти люди, здесь, в ночи -

Что' они ко мне имеют?

Вывод ясен: палачи.


Но машина постояла

И отсюда тяжело

Покатилась. Тихо стало,

И от сердца отлегло.


Существуем мы успешно,

Своего не зная дня.

Не за мною. Рад я, грешный,

Что сегодня – не меня.


24.09.15


Сухая осень


Склоняясь к буро-жёлтой гамме,

Теряет лес зелёный сок.

Листва в бездождье под ногами

Легко крошится в порошок.


Засохли, а не сгнили груши,

Не вызрев до плодов труда.

Итог почти великой суши:

В колодцах низкая вода.


Луна полна. Прогулок время.

Днём – теплота, а ночью – свет.

Хожу, напруживаю темя,

Стремясь осмыслить жизни бред.


И мне даны права на волю,

Чтоб кое-что решал я сам;

Но от предощущенья боли

Бежит природа к чудесам.


Со всеми рад я урожаю,

Но смерть терпеть невмоготу.

И вот, словами наряжаю

То, что впадает в наготу.


28.09.15


Почти Бардо Тёдол


Родясь, ты встретишь педагогов ряд,

Они твой разум оплодотворят -

Сперва поплачешь, после будешь рад

И сам в других начнёшь вливать свой яд.


Всё то, что не всосём мы с молоком,

В нас попросту вбивают молотком,

И зрит душа, вися под потолком,

Как плоть её насилуют полком.


Всё это хоть тебе не по нутру,

Но так ведётся у людей в миру -

Принять ты должен общую игру,

Чтоб из дыры опять попасть в дыру.


08.10.15


Лес


О ты, ноябрьский мокрый лес,

Без умысла окрест стоящий,

Ты, несомненно настоящий,

Но не объект, а лишь процесс.


Не лишь, а даже – выше сна

И более любой отметки,

Ты – целый мир, простёрший ветки

Сюда из Богова окна.


19.11.15


Сомнамбулизм


Леса прозрачны. С веток листья сдуло.

Болело сердце, а потом уснуло.

И сон ведёт сквозь строй дерев сырой

Кого-то, кто не царь и не герой,


И уж тем паче не годится в боги.

И жизнь короче пройденной дороги,

И горизонт всё так же где-то там,

Преследуемый тщетно по пятам;


И мерят явь, не просыпаясь, ноги.


21.11.15


Из Эзры Паунда


Внезапность этих лиц в толпе -

Цветки на мокрой чёрной ветке.

Съев аспирина две таблетки,

Я сел за столиком в купэ.


Мы проезжали рыбаков,

Их жён, их глупые улыбки;

А в озере – плескались рыбки,

Что характерно – без портков.


Хотя бессмертный Ницше прав

В том, что сей мир – лишь Власти нива,

Лицо ребёнка увидав,

Я понял, что оно красиво.


25.11.15


Знак


По обледенелой дороге

Бреду темнотою леса

И медленно засыпаю,

И те, что пока внутри,

Слова дробятся на слоги,

В слогах же – нехватка веса,

Они, из слов выступая,

Возносятся как пузыри.


И, вдруг пробуждаясь, вижу

И чую опустошенье -

Какая-то странная тяга

Из головы к небесам,

И тело тяну как грыжу,

К тому, что избрал мишенью,

К эмблеме на краюшке флага,

В которую вписан сам.


И образы колыхают

Во мне языка трясину,

И в море слоистом этом

Мой дух – планктона светляк,

Из мрака, где обитаю.

Смотрю звезде в середину

И в танце росчерком света

Пытаюсь оставить знак.


06.12.15


Видения


Вот и опять – того гляди усну

И лбом упрусь не в липу, так в сосну.

Бреду, копилку разума понуря;

Аз есмь циклон, всё остальное – буря.


Под ве'ками колышется узор,

Как муравьями вытканный ковёр;

И бабочки с павлиньими глазами

Исходят крокодильими слезами.


Сквозь мозг зверей плетутся череды

И на постой становятся в сады,

И яблоки из трав берут губами.

День пахнет земляникой и грибами;


И тёплой, скользкой, медленной водой,

Стекающей по плоти молодой,

Шуршат внутри видения былого;

И пухнут зёрна, и гниёт полова,


И паутинный круг блестит слюдой.

А дальше – нет ни образа, ни слова.


13.12.15


О розах


Не странно о розах мечтать в декабре,

Устроясь за книгой в уютной норе,

И краем сознанья в болящем виске

Искать состраданья в тугом лепестке.


Прохлада похожа на гладкую плоть,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Homo ludens
Homo ludens

Сборник посвящен Зиновию Паперному (1919–1996), известному литературоведу, автору популярных книг о В. Маяковском, А. Чехове, М. Светлове. Литературной Москве 1950-70-х годов он был известен скорее как автор пародий, сатирических стихов и песен, распространяемых в самиздате. Уникальное чувство юмора делало Паперного желанным гостем дружеских застолий, где его точные и язвительные остроты создавали атмосферу свободомыслия. Это же чувство юмора в конце концов привело к конфликту с властью, он был исключен из партии, и ему грозило увольнение с работы, к счастью, не состоявшееся – эта история подробно рассказана в комментариях его сына. В книгу включены воспоминания о Зиновии Паперном, его собственные мемуары и пародии, а также его послания и посвящения друзьям. Среди героев книги, друзей и знакомых З. Паперного, – И. Андроников, К. Чуковский, С. Маршак, Ю. Любимов, Л. Утесов, А. Райкин и многие другие.

Зиновий Самойлович Паперный , Йохан Хейзинга , Коллектив авторов , пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ

Биографии и Мемуары / Культурология / Философия / Образование и наука / Документальное