Метаморфозы (СИ)

Все это время, Кэтрин изучала мой профиль глазами и как быстро менялись мои эмоции на лице по мере поступления информации. Я не мог поверить в то, что лучший друг моего отца смог сделать подобное, да ещё и так, что об этом не узнал никто из приближенных к моему отцу. Когда я дошёл до середины, там была почти вся информация о Кэт. Начиная с самого детства, заканчивая трагедией на льду. Все соглашения, которые были подписаны рукой ее отца и то, как он давал добро Леону на собчиниство над ней.

— Кэтрин…

— Не нужно, Ходж. Не нужно меня жалеть.

Я лишь кивнул и продолжил вчитываться. Каждый мой шаг или шаг моего отца доносился боссу якудза, вплоть до нашего приезда в Мексику. Если бы Ларри не показал мне входящие документы, то и Кэтрин не смогла бы вспомнить об этой папке.

— Чего ты так на меня смотришь? Хочешь что-то предложить? — Хилл как-то странно улыбалась и прожигала во мне дыру.

— Я хочу убить своего отца. Я ненавижу его, Ходж, — ее голос дрогнул. — Разве я заслужила такого отношения к себе? Разве он мог оставаться в стороне, приезжать сюда и обнимать меня, будто ничего не было? Как он мог вообще смотреть мне в глаза?!

— Не думаю, что это выход из ситуации. Это семья, мой отец меня не так воспитывал, — это была правда, да, мы были жестоки по отношению к другим людям, но только к тем, кто были замешаны в делах мафии.

— Все, что я хочу — это месть, Ходж Бейкер.

И я кивнул. Я дал ей добро и волю. Это ее право, решить как поступить с предателем. Мой отец все равно бы это сделал, потому что Альберт не был нашей семьей. Они дружили, Оливия спасла мою мать, но то, что он предал нас — заведомо подписал себе смертный приговор.

Кэтрин договорилась с Оливией о ужине и я оставил ее в одиночестве для того, чтобы она собралась с мыслями и сама для себя решила: стоит идти на такой шаг или нет. Она прекрасно осознавала, что никто не посадит ее за решетку. Во-первых, я бы этого не позволил. Во-вторых, ни полиция, ни ФБР не занимались расследованием убийств мафиози. Если случается так, что кого-то убивают, расследованием занимались лишь приближенные к клану.

Спустя час, Хилл была уже готова и я не стал вставать у нее на пути. Я лишь обнял ее и поцеловал в макушку, заставив проверить перед выходом обойму пистолета. Не стал навязываться и говорить, что буду рядом, ведь это было ее решение. Она бросила вызов самой себе и ей совершенно не обязательно знать, что я ехал параллельно за ее машиной и всегда был неподалеку, чтобы помочь в случае чрезвычайной ситуации. Но сегодня будто все было на ее стороне. Альберт был без охраны и поэтому ей не составило никакого труда вывести его во двор и после продолжительного разговора выстрелить в упор.

Она убежала почти сразу и я поехал за ней. Мне было незнакомо чувство, когда ты убиваешь родного человека, стоя в миллиметре от него, но ее рука даже не дрогнула, совершая правосудие над своим отцом.

— Отец? — я все еще ехал за Кэтрин, когда отец позвонил мне. — Не нужно, это была Хилл. Просмотри то, что я отправил тебе с Домиником и передай через него сразу мне назад, не безопасно это хранить. Скопируй только нужный компромат для других, а оригиналы он сожжет.

То, что нашла Кэтрин сыграло для нашего нелегального бизнеса главную роль. Это поможет укрепиться отцу на международной арене и расшириться, а я смогу передать Брайану часть акций и оставить себе только легальный бизнес. Мне хотелось отойти от дел, но ненадолго, потому что пока мой отец в здравом уме, он справится сам. Наследство в любом случае не обойдет меня стороной. Мне нужна пауза. Я должен помочь Кэтрин и нормализовать наши отношения, хоть и в таком жизненном ритме сделать это немного проблематично.

Машина Хилл остановилась у обрыва с невероятным видом на город. Странное место для того, чтобы выплеснуть свою боль. Я выключил фары и остановился рядом с ее машиной, переводя коробку передач в режим парковки. Забрав с заднего сидения термос и плед направился за Кэт. Она стояла ко мне полубоком и я мог рассмотреть черты ее идеального лица. Черные волосы собранные в аккуратный пучок и выбившиеся пряди, бьющиеся о лицо от сильного ветра. Я подошел к ней сзади и накинул на плечи плед, обнимая за талию.

— Ходж, мне так больно.

Она повернулась ко мне и обняла за шею, громко зарыдав. И я не знал как помочь, какие слова нужно говорить человеку, который только что убил своего отца. Я разделял ее боль и чувства и хотел забрать все себе, лишь бы она улыбалась. Кэтрин не переставала рыдать, она била меня по спине в попытках успокоиться, но все равно лишь сильнее начинала рыдать.

— Маленькая, прошу тебя, — поцеловал в лоб в попытке показать, что я рядом. — Мы переживем это вместе, я тебя не отпущу никогда. Ты лучшее, что со мной было. Слышишь?

Она промчала мне что-то нечленораздельное, а потом обмякла в моих руках. Я взял на руки ее хрупкое тело и посадил в машину, включив печку.