Метаморфозы жизни

В общем, стол получился на славу и по красоте, и по содержанию! И вот, в тот самый ответственный момент, когда Николай Иванович, то есть отец виновницы торжества, разлил принесённое им «Абрау-Дюрсо» по бокалам и все радостно собрались чокнуться богемским хрусталём на высоких точёных ножках, в тот самый момент раздался настойчивый звонок в дверь.

Все удивлённо переглянулись, включая саму Веру, и разочарованно вынуждены были поставить бокалы обратно на стол.

– Верочка, ты ещё кого-то ждёшь? – Людмила Сергеевна ужасно не любила всякие неожиданности, это выводило её из равновесия.

– Да нет, мам, сама не знаю, – и Вера пошла открывать дверь. В коридоре послышались отголоски тихого разговора, потом звук захлопнувшейся двери и на пороге комнаты появилась Вера с невероятно красивым букетом крупных чайных роз на высоких толстых ножках- их было ровно девять.

– Боже, какая прелесть! – Людмила Сергеевна аж задохнулась от восхищения. Наташа недоуменно переглянулась с Любочкой, а Дашка воскликнула: «Ну, и кто это такой щедрый?»

– Понятия не имею, курьер принёс: доставка такая по интернету, – Вера смущённая, но довольная стала искать достойную этой красоте вазу.

– Ты кончики ножом почисти, дольше стоять будут, – советовала довольная за дочь Людмила Сергеевна.

– Наверное, кто-то с работы, – не унималась Дашка, это ж так дорого!

– Сейчас профсоюзов нет, это поклонник скорее всего, – предположила Наташа. – Ой, я так рада за тебя, Верунчик, так рада! – почти искренне воскликнула она и подняла глаза кверху.

– А это что? – Любочка подняла с пола выпавший листок розового цвета. – Тут записка, Вера! Иди, читай. Вера поставив вазу с волшебно пахнущими цветами, взяла из Любочкиных рук маленький, сложенный вдвое глянцевый листочек и развернув, стала читать, понемногу краснея:

«Самой прекрасной женщине. Помню. Люблю.».

Подписи не было.

– Ну, это наверное Сашка, – Людмила Сергеевна вздохнула, – и чего вы развелись? Он же тебя боготворил!!! Видишь и День рождения не забыл, и любит до сих пор!

Дальше решили всё же выпить за здоровье новорожденной, потом с энтузиазмом продолжился разговор об анонимном дарителе сего сногсшибательного букета. Но продолжился этот разговор совсем недолго.

В дверь снова настойчиво позвонили. Продолжая закусывать, Николай Иванович предположил: «ещё кто-то прислал, а мог бы и сам прийти, а то совсем я тут один в вашем бабьем царстве!»

И, действительно, минут через пять Вера опять зашла в комнату с нереально огромным букетом из орхидей! Букет был диаметром полметра в красивой сиреневой упаковке и состоял из белых и тёмно-красных цветков. Комната вновь наполнилась чудесным нежным ароматом и во взглядах улыбающихся подруг, уже кроме восхищения, стали поблёскивать искорки зависти. Букет был до того ослепительно хорош, что вопрос «Кто его прислал?» перекрыл все остальные темы самого смысла события.

В середине букета Вера теперь уже сама нашла небольшую открыточку «С Днём рождения, Верочка! Ты женщина всей моей жизни, будь счастлива, моё солнышко!!!» Вера сияла, а родители и подруги опять принялись обсуждать:

– А может это Слава? Всё же она мать его сына?

– Причём тут сын? Это же про любовь!

– Сашка, вполне мог и Сашка!!!

– Да, а может это тот последний, как его? Дима или Фима?

– Нет, всё же это Слава! Он интеллигентный…

– Да нет, жадный он! А тут такие деньжищи!!!

Разговор продолжался с явным накалом неудовлетворённого любопытства, а Николаю Ивановичу приходилось в одиночестве (даже Даша его в этот раз не поддерживала) и наливать, и чокаться, и пить за здоровье своей единственной ненаглядной доченьки. Он изредка смахивал нежданную слезу: «Зачем эти цветы? Мужика-то нет в доме, ох! беда-беда» и выпивал очередную стопочку. Людмила Сергеевна, в отличии от мужа, была горда непомерно, особенно, когда курьер принёс третий букет: белоснежные лилии с широким золотистым бантом стягивающим стебли. Вера, совсем уже пунцовая, тихо прочла «У нас всё впереди, моя несравненная, моя единственная любовь! Поздравляю, целую, всегда твой.».

– Верочка, а эта роскошь от кого? Кто такой «всегда твой»? – Людмила Сергеевна вся сияла от радости, в её чуть затуманенной «Мартини» голове уже рисовался фасон платья, в котором она будет на свадьбе у дочери. – Мам, ну понятия не имею, правда, – ответила через чур смущённая Вера, пытаясь улыбнуться и ставя слишком пахучий шедевр флористики на тумбочку возле открытого окна.

Подруги, конечно, совсем не поверили ей, что она и не предполагает автора записки пославшего такой великолепный букет. Но всё же поддерживали эту, уже действующую довольно отрицательно на их чувствительные нервы, игру будто Вера и впрямь не подозревает кем такой, почти свадебный, букет послан.

– Ох, уж, Верка, хитрюга, небось замуж собралась! А ну, колись! – Даша протянула Николаю Ивановичу свою стопочку. – Это дело обмыть надо! Где там ваша «Перцовочка»?

– Людмила Сергеевна, какая дочь у вас скрытная! Любочка с Наташей переглянулись и тоже решили ударить по «Хеннесси».