Метаморфы (СИ)

— Это плохо? — Я повернулась и заглянула ему в глаза, мне вдруг стало страшно.

— Не думаю.

Мы помолчали, потом разговор снова вернулся к этой теме, но Саймона интересовали детали, наверное, в душе он был исследователем, потому ему это было так интересно и, хотя половину деталей я не могла вспомнить, ему все равно это нравилось, и он слушал это почти с восторгом. Уходя, он долго стоял на пороге и держал мои руки в своих, чем смущал меня неимоверно, но руки я не забирала.

— Ты настоящее сокровище, так и знай. И никогда не сомневайся в этом.

Он чмокнул меня в макушку. Пару раз он уже проделывал это, и это было куда проще воспринимать, чем поцелуй в щеку или что-то ещё. Он уходил, а я все стояла и думала о том, что я ему нравлюсь. Мысленно я испытывала стыд от того, что я ничего до сих пор не сказала Рэйну, и даже радовалась, что так и не сказала ему о своей симпатии. Потому что после этих двух вечеров я всё равно забрала бы свои слова обратно… Саймон покорил моей сердце. Впрочем, возможно я была не права. Я ждала завтрашнего вечера.

Но он не пришёл. И на следующий день тоже. И на следующий.

Прошла седмица, но ко мне не приходил никто: ни Рэйн, который часто это делал без повода, ни Лейла, ни Саймон — никто. Меня это не на шутку встревожило, но связаться с ними сама я не могла. Тот шар, что позволял мне отсылать письмо Саймону в лазарет, я отдала уже, а больше никакого средства связи у меня не было. В голове я перебрала кучу вариантов событий, и самая страшная из них была, что их все же поймали… если они уж напали на Саймона тогда, то могли напасть и ещё раз… было жутко. Напридумывав себе большую часть, я тихонько оплакивала уже умерших в моих мыслях друзей. В темноте ночи, в холоде я зябко куталась в три одеяла и роняла горькие слёзы. Мне было так одиноко, что не передать словами, и очень страшно, а потому стук в дверь вызвал у меня дикую панику и желание поглубже закопаться в одеяла. Но стук повторился снова и снова, и я все же вылезла из-под тёплых одеял в холод дома. Мурашки захватили моё тело, когда я осторожно подошла к двери и открыла её, оттуда в дом ворвался холодный воздух и лунный свет. Стало холодно так, что застучали зубы.

На пороге стояла высокая фигура, фигура обернулась ко мне — Саймон… луна ярко освещала меня, но его лицо оказалось скрыто от меня.

— Аселия?.. ты чего? — Он подхватил меня на руки, когда я кинулась к нему несмотря на холод и расплакалась, обнимая так, словно он и правда вернулся с того света. Саймон ловко зашёл внутрь и как-то в темноте закрыл дверь. — Ну чего же ты, сокровище моё…

— Я думала, вы все погибли… — сквозь всхлипы удалось все ж мне сообщить ему. Я не отпускала его ни на секунду, искренне радуясь тому, что, прикрывшись слезами, могу беззастенчиво обнимать его и наслаждаться его объятиями и поглаживаниями

— Ты вся дрожишь…

— Просто никто не приходил ко мне, и я испугалась, что вас поймали тёмные…

— Да?… подожди я сниму одежду.

Я отстранилась, подождав, пока он снимал шарф и плащ, размазывала слезы по щекам. Потом он в полумраке нашёл меня и крепко прижал меня к себе. Его лицо было не слишком видно, но мне это и не надо было, мы сидели вместе, обнимаясь, и я была так рада, что он жив и он тут.

— Прости… прости, что не пришёл раньше. Переживала, да?

Я кинула.

— Я не мог раньше…

— Почему?

Я обняла его за шею, приникая ближе, мне хотелось быть с ним, быть частью него… Мысленно я сделала уже свой выбор.

Саймон затих, его руки нежно и ласково обнимавшие меня ещё секунду назад, замерли, мне захотелось включить свет и посмотреть на его лицо.

— Потому что меня не пускали.

Другая? Я хотела оттолкнуть его, отступить, но он не дал, все-таки прижимая меня к себе, я отклонилась немного, все же пытаясь разглядеть хоть чёрточку в промозглой тьме.

— Кто?

— Все… поэтому я тут… — его голос был обречённым и печальным. Что-то было не так, а его объяснения так и не сделали ситуацию понятнее, хотя мне было легче, что это не женщина.

— Что-то случилось?..

— Да.

Я вздрогнула. Мне не хотелось знать ответ, он был печальным, но все же, наверное, стоило.

— Скажи мне. — Мой голос был тих, повышать его не хотелось.

— Я… я не хочу… это я виноват в этом.

Саймон снял меня с колен, встал, сделал несколько нервных шагов и наконец в бессилии опустился на скамью, его голова была опущена в ладони, а спина сгорблена словно он был стариком. Что же случилось? Я ведь думала, что он несгибаем, что он бесстрашен, но видно и у таких как Саймон, есть слабые места. Интересно, какое его слабое место?

— Скажи. — Я старалась, чтобы мой голос звучал ласково, и в нем не так чувствовалась тоска, гложущая меня изнутри.