Метастазы

– Сначала мы пребываем в неведении, потом до нас доходят слухи, а затем мы занимаем непосредственные роли в этой несправедливой и ужасной трагедии! – В голосе парня просыпалась ярость. – Мы не оставим это просто так! Нам есть за что сражаться! Мы не делали ничего плохого! Меня лично уже многочисленное количество раз запирали в участке за организацию музыкальных мероприятий! Я знаю, что такое стереотипный и эгоистичный взгляд на вещи, который прячется под массовой тупостью и слабостью! Мне не с чем мириться и не с чем соглашаться! Если вы здесь, то вы разделяете это мнение! Мне хватает мозгов, чтобы понять, что происходит в мире без чужого вранья и навязанной морали! Мне нечего терять в этой жизни, хотя я люблю, живу и ценю всё, что имею! Я буду за это бороться несмотря ни на что!

Толпа затряслась от возбуждения. Каждый попал в чары могущественной энергии человека. Сколько Назар оказывался свидетелем выступлений Лето на публику, столько раз поражался его сильнейшей вере в сказанное. За каждое слово парень был готов ответить, за каждым поступком стоял обоснованный мотив, подкрепленный выточенными идеалами. Восхищенный товарищ издал победоносный клич, к которому присоединились остальные члены команды. Гулкий крик прошелся по дворам звонким эхом. Отскакивая от стен домов, рёв влетал в окна квартир, поднимая жителей города на ноги.

Лето передали высокий флаг, на красном фоне которого черными кривыми буквами выделялась надпись: «К свободе». Он его вознес над головой и, развернувшись, целеустремлённо двинул вдоль набережной. Толпа подхватила сигнал и направилась следом. Подготовленные ребята в толпе подхватили барабан и начали выдавать дробь, окончательно пробуждая грохотом город. Двигались не спеша, сохраняя беспечный и вольный шаг. Егор поддерживал общий дух чтением стихов. Ребята старались ему помогать, иногда попадая в слова. Постепенно балаган начинал приковывать внимание прохожих. Стреляли по толпе первые возмущенные взгляды и единичные выкрики. Недоумевающие граждане города высовывались из окон домов, чтобы ужаснуться возникшему беспределу. Громогласным рокотом с учащенной дробью барабана народ дружно скандировал:

– К свободе! К свободе!

С каждым новым восклицанием децибелы происходящего кошмара нарастали. Те, кто прежде молчал, теперь кричал во всю глотку. Постепенно количество протестантов росло. Новые люди примыкали к толпе по мере движения. Появлялись свежие плакаты по бокам батальона: «Мы против такого порядка!». «Мы часть вас!». «Воры!». «Если не в жизни, то мы станцуем и споем на могилах!». Люди подпрыгивали, размахивали руками, продолжали дружно петь. Маленькая кучка людей незаметно превратилась в плотную длинную полосу, хищной змеёй ползущей вдоль реки. Разобраться в окружающих лицах становилось невозможно. Идея объединила отдельных людей в одно целое. Не успев дойти до первого моста, революционеры начали замечать первые полицейские патрули.

Представители охранительных органов были направлены в точку, где произошла вспышка массовых волнений. Машины с сотрудниками полиции одна за другой подтягивались к центру набережной. Никто поначалу не понимал причину ни с того ни сего возникшей акции протеста. Легавые докладывали о ситуации диспетчерам, ожидая приказа к дальнейшим действиям.

Назар оглядывался по сторонам: Порох и Сад громко скандировали «К свободе!», не замечая ничего вокруг; Яна продолжала идти впереди, держа фотографию Миши и ликуя вместе с толпой. За пределами массы скапливались полицейские фуражки. Офицеры постепенно блокировали дорогу к возможному отступлению. Назар осознавал, что уже нечего терять. Оставалось лишь идти вперёд. Вдруг посреди столпотворения он заметил знакомую прическу. Присмотревшись, он признал Дашу. Девушка в темном свитере и темных штанах тоже участвовала в шествии. Он не отводил глаз, пока парочка не встретилась взглядами. Даша улыбнулась и помахала рукой. Назар ответил с добродушием в ответ. По телу пробежала горячая волна возбуждения. Парень не ожидал встретить любимого человека. Забылись обиды и сказанные слова. Всё будто происходило в другой реальности. Назар развернулся, возвращаясь к действиям.

Протестующих оказалось слишком много для лёгкого сопротивления. Толпа набирала масштабы, офицеры ничего не могли предпринять. Сигнализации, обращения в микрофон оказались недействительны. Сотрудникам было велено ждать омоновцев и только тогда начинать применять силу. Помимо легковых машин появились на горизонте автозаки. Народ шёл одной волной, подбадривая друг друга и не позволяя страху взять верх.

Мост приближался. Тут перед друзьями возник затерявшийся Лето. Его лицо было красным, со лба ручьями лил пот, он с одышкой обратился ко всей команде:

– Сейчас принимать начнут! ОМОН с автозаками уже на полпути! Нам надо разделиться, пока они нам совсем не перегородили дорогу…

– Зачем разделяться?! – негодовал Сад.