Метастазы

Полная отрешенность и равнодушие. Всё так, как и было в тот день, когда они впервые столкнулись на скорой. Назар даже не уверен, что она его узнала. Для неё все лица людей смешались в безразличии. Понимая, что ничего от нее не добьется, парень решил оставить её.

– Извините. Я хотел сказать…, – парень замялся, понимая насколько его слова ничтожны и не значительны, но он все равно их сказал, – всё будет хорошо. Простите.

Назар оставил наедине одинокий неподвижный силуэт и закрыл за собой дверь. Пришлось глубоко вдохнуть, чтобы прийти снова в себя. Медбрат решил начать манипуляции в закрепленном порядке и направился к первой палате, где лежала женщина с Паркинсоном. На общий вид ничего не изменилось, Соня только сильно похудела. Все та же бессмысленность и отсутствие осознанности в глазах. Рот такой же открытый и пересохший, как и прежде.

– Здравствуйте, – поздоровался он, – давайте вас переоденем.

Переворачивая женщину на бок и меняя ей памперс, медбрат невольно бросил взгляд на соседнюю гладко застеленную чистым бельем койку. Ещё недавно здесь лежала крошечная бабуля и хлопала своими серыми глазами. Теперь её будто и вовсе не было. Ничего не осталось и, вероятнее всего, она скоро исчезнет из памяти. Назар не знал, где её похоронили, приехали ли какие-нибудь родственники, и вообще, есть ли они у неё на самом деле. Ничего не известно, осталась лишь пустая кровать. Мысли нахлынули штормом, но Назар понимал, что ничего ими не изменит. Старался думать о друзьях, о Даше. Надо думать, пока это есть. Пока не осталась лишь одна пустая койка от всего что было.

– Вот, молодцы, – закончил парень с бельем, ввёл во внутривенный катетер гормоны и подключил питательные смеси к трубке, торчащей изо рта больной.

Он пошел дальше. Настроение становилось шатким, поэтому медбрат решил сразу покончить с дедом – Ворчуном, которому была назначена магнезия. Видимо, из-за нервного характера повышенное давление перешло в стабильное. Медбрат постучал и зашел внутрь. Дед читал книгу и, когда увидел парня, нахмурил гневно брови.

– Доброе утро.

– Чего тебе?

Назар ощутил на себе волну злости.

– Мне надо укол сделать.

– Какой?

– Магния сульфат. У вас давление…

– Тоже мне открыл Америку. Я и так пью таблетки.

– По назначению так.

– Всё нормально у меня! Я освобождаю тебя от твоих важных полномочий, – дед надменно продолжал пялиться в газету и презирать парня.

– Но один укол надо сделать.

– Себе в задницу этот укол запихни! Отвали от меня! Я только с Николай Николаевич буду общаться!

Назар прошёл по палате, положил шприц на тумбочку рядом с койкой и с бушующей ненавистью покинул палату. Он чувствовал злобу на деда, которому он ничего не сделал. Старик решил, что может обращаться подобным образом с людьми, которые за ним ухаживают. Не ясно, получает ли тот от грубости удовольствие, но Назар себе дал слово больше с ним не церемониться. Взяв в руку капельницы, он пошел дальше. Положение могла спасти только Алексеевна. Главное, чтоб у неё всё было хорошо. Парень зашел в палату и обнаружил старушку в сознании и вполне приподнятом настроении.

– О, кто ко мне пожаловал в гости, – запела она, – Назар Андреевич! Я всё гадала с Лилей, когда ты к нам еще заглянешь…

Даже не смотря на чёрные мешки под глазами и бледный оттенок лица, старушка старалась улыбаться и поддерживать жизненную энергию.

– Как я рад, что с вами всё в порядке, – признался искренне Назар.

– Да что со мной случится, дорогой! Все худшее уже случилось … Ты сам как?

– Отлично.

– На скорую ещё устроился?

– Как быстро новости доходят.

– Да ты что! Лилька только так терроризирует Николая Николаевича насчет тебя.

– Боится, что в театр без неё пойду, -посмеялся медбрат, меняя пакет с физраствором.

– Что ты! Я ей сразу скажу, что ты так не сделаешь … Мне вот интересно, что сейчас идет там в театре…

– Да постановки по всем тем же классическим произведениям. Совсем немного новых добавили.

– Правда?! – засияла, воображая она. – Очень интересно! Наверное, Мастер и Маргарита, Гранатовый браслет, Преступление и Наказание, Анна Каренина, да?

– Да. И очень много постановок в стиле мюзикла, как вы любите.

– Ой, – воскликнула восхищенно она, – обожаю! Я была бы, как героиня Ремарка, которая живёт красивой жизнью и обязательно чем-то больна.

– А мы бы с Лилей были, как герои романов Кинга, которые находят приключения.

Старушка улыбнулась.

– И Олеську не забудьте с Николаичем.

– А они как герои «Сердца в Атлантиде».

– А что там было? Я не читала…

– Дедушка ребёнка спасал своим выдуманным миром.

Алексеевна приподняла чуть-чуть голову, желая что-то сказать по секрету.

– Он его не выдумывает, – шепнула она с искрами в глазах, – я тебя, как человек на грани смерти, уверяю.

– Я верю.

– Правильно. Надеюсь, вы обязательно слетаете на карнавал в Рио…

– Вместе слетаем.

– Да, – местами забывала она о боли, – я бы оттуда никогда не уезжала. Любовалась танцами и слушала музыку. Разве только к океану бы уходила прогуляться.

– Я бы тоже. Велосипеды напрокат бы взяли.

– Точно, и сквозь джунгли поехали.

– Слушая местную музыку через колонку.

– А есть такие колонки?