Метательная артиллерия и оборонительные сооружения Древней Руси

Так реконструируется план крепости 1367 г. см. (рис. 1). В этом виде ее периметр составлял около 2000 м. Крепость имела, несомненно, 8 башен, а может быть, и 9 башен (если допустить наличие одной башни посередине западной стены). Из них пять было сосредоточено на восточной «приступкой» стене. Такая концентрация башен на наиболее угрожаемом фронте — характерный прием военно-инженерного дела XIV в. (ср., например, Изборск). Однако в высокой степени интересно, что три из 5 башен — проездные; все они действовали как ворота даже в условиях крайней опасности. Во время героической обороны Москвы от Тохтамыша горожане «сташа на всех воротах градскых и сверху камением шибаху»[325]. При всей боевой мощи надвратных башен (трехъярусные бои) и наличии в башнях «железных (т. е. окованных железом) врат»[326] очевидно, что такой прием, ослаблявший «приступную» стену, был применен сознательно в расчете на активную оборону крепости, на тактику массированных ударов по противнику путем одновременного в трех пунктах броска значительных воинских сил. С другой стороны, в мирных условиях эти многочисленные «врата» столицы Московского княжества, через которые вели в кремль пути-дороги, как бы символизировали централизующую силу и значение Москвы, собиравшей под свою могучую руку разрозненные русские земли.

Можно думать, что подобно другим русским крепостям, сооруженным до появления огнестрельного оружия, московская крепость 1367 г. имела стены сравнительно небольшой толщины. В силу этого при частых пожарах, разрушавших деревянные связи каменных стен, стены частично обваливались и заменялись уже деревянными. Так, в пожар 1445 г., причинивший большие разрушения кремлю, «стены градные падоша во многих местех»[327], и при налете татар царевича Мазовши осаждающие сосредоточивали свои усилия на тех участках, «где несть крепости каменыя»[328]. Понятно, что после многих заделок деревом московская крепость показалась Амвросию Контарини «деревянной»[329].

По-видимому, стены 1367 г. были также сравнительно невысоки. Описание осады кремля войсками Тохтамыша в Ермолинской летописи отмечает, что татарам удавалось сбивать его защитников со стен «еще бо граду тогда ниску сущу»[330]. Это свидетельство следует понимать не как указание на незаконченность еще в 1382 г. постройки 1367 г., а как пояснение, сделанное писцом списка летописи, сравнивавшим в конце XV в. старые крепостные стены со стенами, «поновленными» Ермолиным в 1462 г., и стенами нового кремля, постройка которого началась в 1485 г. со стрельницы у Чешковых ворот, достигавшими высоты 12–13 м.

Не совсем ясен характер завершения стен. Источники говорят о деревянных частях вверху стен (в пожар 1445 г. «ни единому древеси на граде остатися»)[331] и о настенных «заборолах»[332], т. е. как бы о деревянных брустверах, шедших по верху стен. Можно думать, что последний термин следует отнести к поэтическому языку автора «Задонщины», а не к реальной стене Московского кремля. Скорее всего его стены имели зубчатый верх, какой известен, например, по Пороховской крепости. Несомненно, боевой ход и прикрывала «кровля градная». Башни также имели зубчатый верх и деревянные шатровые кровли.

Так выглядела крепость Москвы 1367 г. Ниже мы увидим реальный масштаб тех грандиозных работ, который скрыт за краткими и скупыми фразами летописи о постройке крепости.

IV. Общий обзор крепостного строительства Москвы второй половины XIV в.

Дополнением к твердыням Московского кремля было основание во второй половине XIV в. ряда монастырей к северу и югу от Москвы, образовавших как бы кольцо вспомогательных фортов. Неподалеку от старого места Данилова монастыря, на противоположном берегу Москвы-реки между дорогами на Коломну и Серпухов, был основан Симонов монастырь (до 1379 г.)[333]; севернее — на берегу Яузы, у Владимирской дороги стал (около 1360 г.) Андроников монастырь[334]: на севере — меж Дмитровской и Ярославской дорог возникли Петровский, Рождественский (около 1386 г.) и Сретенский (около 1395 г.)[335] монастыри. Далее, с востока в 1394 г. было предпринято незаконченное сооружение рва от Кучкова поля к устью Яузы[336]. К юго-западу от кремля, против Крымского брода, около 1360 г. возник Зачатьевский монастырь[337]. К XIV–XV вв. относят сооружение вала в Занеглименье (по западной части современного Бульварного кольца)[338]. Само расположение названных монастырей говорит об их оборонительном значении, поэтому следует их представлять в виде маленьких деревянных «кремлей». Позднее эти монастыри отметил С. Герберштейн: «Недалеко от города находятся несколько монастырей, каждый из которых представляется чем-то вроде отдельного города»[339]. Памятуя все эти факты, мы сможем представить себе непрерывность строительной деятельности в самой Москве, не говоря уже о постоянном «восстановительном строительстве» жилищ и хором после опустошительных пожаров.