Метель

— Черт! — ругнулся Ковалев, тут же обратился к радисту: — Запроси Дели.

Тот ответил быстро:

— Командир, Дели пока принимает.

Командир: — Набираем высоту и идем дальше.

Второй пилот: — Командир, а как же дипломат?

Командир: — К черту дипломата, мы принцессу домой доставить должны, причем вовремя. Нам за этот полет хорошую премию обещали. А вот если мы это не сделаем, то хрен нам будет, а не премия. Саша, радируй в Москву, что дипломата взять не можем, над Кабулом гроза, проходим мимо и летим в Дели. Все, решение принято.

Прошло 10 минут, московское время 18:05.

Штурман: — Через 7 минут пересекаем границу с Пакистаном.

Второй пилот: — Заняли эшелон 9000 метров.

Бортрадист: — Командир, Дели запрещает посадку и направляет нас на Мумбаи.

Командир: — Значит летим на Мумбаи. Штурман, срочно прокладывай курс. Я предлагаю покинуть район грозового фронта и лететь на Кандагар, а там повернем на Мумбаи. Саша, поставь в известность Исламабад о смене курса.

Через несколько минут, Ковалев нетерпеливо спросил:

— Штурман, как у тебя?

— Все готово, — ответил тот.

— Ложимся на новый курс, — приказал Ковалев.

Самолет накренился поворачивая направо. В этот момент самолет резко встряхнуло.

— Владимир Иванович, что случилось? — спросил Ковалев бортмеханика Васильева.

Бортмеханик: — Правый двигатель забарахлил, командир, фактически летим на одном левом движке.

Второй пилот: — Высота 8500 метров, снизились рывком на 500 метров.

— Да, что же это такое! — с досадой воскликнул Ковалев. — Что за невезение.

С минуту Ковалев молчал. Молчали и другие члены экипажа, понимая, что командир взял паузу для принятия решения.

— Придется возвращаться, — сказал Ковалев.

Он развернулся к бортрадисту:

— Саша, свяжись со Сталинобадом и запроси у них разрешение на посадку.

Через минуту в кабине раздался голос бортрадиста:

— Верба, я борт 42360, у нас проблемы с двигателем, разрешите у вас посадку. Повторяю, Верба, я борт 42360, прошу посадку в аэропорту города Сталинобада.

Бортрадист: — Диспетчер не дает разрешения на посадку, говорит, что у них ВПП для нашего самолета не приспособлена.

Командир: — Сейчас, я сам с ним поговорю.

Ковалев надел наушники с микрофоном и включил тумблер на панели, подключаясь к рации:

— Верба, Верба, я командир борта 42360, прошу разрешение на посадку, посадку на ваш ВПП гарантирую. Мы летим без груза и практически без пассажиров. Как слышите меня, прием.

Через минуту Ковалев услышал ответ:

— Борт 42360, борт 42360, говорит Верба, как слышите меня, прием.

Командир: — Верба, слышу вас хорошо, я 42360, прошу разрешения посадку гарантирую.

Верба: — Борт 42360, я Верба, посадку запрещаю, разворачивайтесь на Ашхабад, Ташкент тоже не принимает.

Командир: — Верба, я 42360, вас понял, ухожу на Ашхабад.

Через несколько минут самолет начал разворот почти на 180 градусов и в этот момент произошло то, что летчики называли «подхватом». Самолет попал на восходящий поток воздуха, который подхватил его и протащил вверх почти на 3 километра. Буквально через несколько минут они достигли высоты 11500 метров и с этой высоты самолет сорвался в штопор. В течение всего этого времени в эфире были слышны обрывки голосов диспетчера Сталинобада, позывной Верба, и командира ТУ-104А борт 42360.

Командир: — Верба, я борт 42360, бросило машину, бросило машину, не могу справиться с управлением. Машину тащит вверх, не хватает угла стабилизатора.

Верба: — 42360, я Верба, 42360, я Верба, снижайтесь, снижайтесь.

Командир: — Верба, я 42360, машина не слушается штурвала, сильно отрицательные перегрузки, валимся в крен, погибаем, конец … передайте родным.

Верба: — Борт 42360, борт 42360, я Верба, ответьте, я Верба, ответьте.

Время 18:17.

Воздушное судно ТУ-104А, бортовой номер 42360 исчез со всех радаров. Его бортрадиста в эфире не было слышно. На радиовызовы от диспетчера города Сталинобада, позывной Верба, борт 42360 не отвечал.

Час назад в купе лайнера ТУ-104А с бортовым номером 42360.

— Ваше высочество, ставлю вас в известность, что мы получили из Москвы распоряжение совершить посадку в аэропорту города Кабула, чтобы взять на борт советского дипломата и доставить его в Дели.

— Это сильно нас задержит, господин Ковалев?

— Примерно на час, но я думаю ликвидировать отставание на отрезке Дели — Коломбо. Мы летим пустые и наша скорость на 100 км в час больше обычной.

— Хорошо, если так. Спасибо за информацию, господин Ковалев.

Ковалев ушел, а через полчаса к ним в купе постучалась Алла, одна из двух бортпроводниц, сопровождавших пассажиров в этом рейсе, и попросила пристегнуть ремни. Самолет пошел на снижение для посадки в Кабуле.

Через 10 минут самолет, вместо того, чтобы продолжать снижаться, почему-то стал набирать высоту, и Саша понял, что что-то случилось. Его метки стояли на всех членах экипажа и бортпроводницах. Он настроился на метку командира и вскоре был в курсе всего происходящего.