Метель

– А ты догадайся с трёх попыток. Узнать где ты и что с тобой. Месяц уже мамка причитает – сел Пашенька опять ни за что. Отец, тот и вовсе считает, что это я виновата, что тебя участковый увёз, не разговаривает со мной месяц уже. А ты тут нормально устроился и доволен. За то, что тогда тебе наговорила, прости и не обижайся. Правда – всё это. Может, из-за этого и не едешь к нам?

– Тань, я собирался. Каждый выходной собирался… Но не могу себя пересилить. Как вспомню… И не думал я на тебя обижаться. Кто ж на правду обижается? Неприятно было узнать такое о сестре от тебя. Но ничего не поделаешь.

– Да, хоть бы кем весточку передал, что не посадили тебя. Эгоист!

– Ну, не злись. Раздевайся, сейчас ужин соображу.

– Нет. Пошла я, а то опоздаю на последний автобус.

– Подожди, хоть провожу! – Паша быстро оделся и побежал догонять Таню.

– Шустрая ты, ходишь быстро. – Улыбнулся.– А где ты адрес мой нашла?

– В прокуратуре.

– Где?! – Парень рассмеялся во весь голос, а Татьяна смутилась.

– Участковый же тебя в прокуратуру отвёз? Вот я и…

– Ты что, из-за меня в город приехала?

– Размечтался. Ещё чего не хватало? В медицинское училище приезжала, условия поступления узнавала. Ну и заодно…

Когда подошли к стоявшему у платформы автобусу на Крестище и стали прощаться, Паша ощутил себя загнанным в угол. Он страшился ехать в родное село, увидеть сгоревший родительский дом, боялся встретиться с сестрой, боялся, что снова вернётся то чувство отчаяния. Но и отпустить Татьяну просто так, зная, что виноват перед ней и её родителями за своё молчание, он тоже не мог. Решительно поставил ногу на ступеньку и вошёл в автобус следом за девушкой.

….

– Смотрите, какого гостя я вам привела к ужину. В автобусе встретились, Паша ехал вас проведать.

– Только, вот, гостинцев не успел после работы купить. – Сказал, глядя на Таню и укоризненно качая головой, на её невинный обман о встрече в автобусе.

Ужин, неторопливая беседа. Новости села. У Павлика промелькнула мысль – как дома, давным-давно, когда были живы родители, только на ужин собраться могли все вместе, обсуждали местные новости, виды на урожай, школьные оценки детей. И было так хорошо…Как сейчас. Таня первая заговорила о тех событиях.

– В ту ночь, когда сгорел дом твоей родни , произошло что то непонятное. Как будто, какая-то неведомая сила вмешалась и раздала всем по заслугам. Тебя, не верующего, привела в церковь. А сестру твою решила наказать. Нет, не убить или покалечить, поставила она целью, но наказать жестоко за предательство . – Таня помолчала, подбирая слова. – Всё, что я сейчас расскажу, со слов Люськи, подруги Нинкиной. Можешь верить, можешь не верить, но в селе всё рано или поздно становится известно всем. Так, вот. В тот вечер, выпроводив тебя, сестра твоя схватила пуховые платки, которые ты привёз ей и маме, и побежала хвастаться к подруге, по пути встретив мужа, который шёл с работы. Уговорила и его заглянуть на огонёк к друзьям. Платки красивые ( я видела один на голове Люськи), требуют обмыву. Ну и «дообмывались», пока заснули, кто где. А в это время, на чердаке, из-за сильного ветра, из трещины в дымоходе выдуло искру на сено, что было там сложено, и начался пожар. Горел дом, как свечка, вверху сначала – люди говорят. Ну а потом пыхнул и в комнатах. Сосед укутался в мокрое покрывало и полез «спасать хозяев». Не нашёл, как он считал, из-за дыма. Примчалась пожарка, но тушили уже угли, чтобы на соседей не перекинулось. Вот, тут то хозяева и вылезли от Люськи на шум. Нинка стала выть и причитать, что это «сиделец беду принёс в дом» и накатала заявление участковому о поджоге. Подруга дала им денег на дорогу, и они уехали к родителям Николая. Вот, такое наказание. Остались, в чём стояли.

– Хорошо хоть сами живы остались. Добра наживут ещё. Жалко конечно, что родительский дом не уберегли. Я боялся встретиться с Нинкой, если приеду… А оно вон, как всё обернулось… Нет больше никого из нашей семьи в родном селе. – Грустно вздохнул Павел.

– На всё воля Божья. И на жизнь, и на смерть, и на пожар. – Сказал Отец Алексий. – Ты про себя лучше расскажи, Паша.

– Что рассказывать? Добрый человек помог устроиться электриком на завод, работаю, привыкаю к нормальной, вольной жизни, живу в общежитии. Всё нормально. Хотел на кладбище приехать, на могилки родителей, но там ещё снегом всё укрыто, наверное. Подожду, пока потеплеет.

– Ну, слава Богу. Свою чашу лиха ты испил уже до дна. Теперь, легче должно быть. Правда, путь сироты не бывает лёгким. Но ты сильный, выстоишь.

ЭПИЛОГ