Метель

– Не бойся, – сказал уверенно, чувствуя, как сжалась недотрога. – Все будет хорошо.

А затем я попробовал на вкус сочные губы, которые красавица робко приоткрыла, растерявшись от накатившей волны возбуждения. Да, я чувствовал ее желание, именно поэтому мне с большим трудом удавалось сдерживать себя. Точнее то, что неожиданно поднялось с глубины, и то, что уже было не остановить.

– Нет!.. – услышал я, когда прижимал Аню к стене и поймал ладонью соблазнительную вершину ее груди.

Она начала выворачиваться и отталкивать, чем не отрезвила, а напротив, вызвала неуправляемый приступ ярости. Какой уже был смысл строить из себя скромницу? Бушующая энергия внутри больше не давала возможности церемониться. Поэтому, поймав нежный подбородок Ани твердой рукой, я впился в ее лицо потемневшим взглядом и жестко велел:

– Прекрати.

Различив ступор в серых бездонных глазах, я развернул красавицу лицом к стене и постарался взять себя в руки. Чувствуя, как дрожит ее живот под моей ладонью, я склонился к маленькому ушку и начал гипнотизировать страх пойманной птички.

– Успокойся, Аня. Я не стану делать что-то против твоей воли!

Да. Это был коварный ход. Потому что я слишком хорошо чувствовал силу пламени ее ответного желания. И знал, как разбудить то, с чем загадочная гостья точно не справится. Возможно, в тот момент она тоже каким-то образом поняла это и… подчинилась.

Больше не было разговоров – только действия. Мои ласки, которые не давали Ане опомниться, пока руки ловко освобождали стройное, миниатюрное тело от одежды. Несдержанные движения еще больше распаляли и пробуждали в недотроге настоящую страсть, с которой было бессмысленно бороться.

Я сам с трудом мог контролировать это. Особенно когда Аня предстала передо мной обнаженная, пытаясь спрятать свою красоту. Я просто не мог отвести глаз. Как будто мой личный компас, который давно размагнитился, теперь указывал стрелкой только на нее. Я хотел видеть ее всю, исследовать руками каждый сантиметр ее тела и еще больше заводиться от разгулявшегося аппетита.

Обычно для подобных утех кровать меня вполне устраивала. Но не в этот раз. Сам не понял, что толкнуло меня сдернуть одеяло и расстелить его прямо у камина. Но мне хотелось именно этого. Здесь. В тот момент. С ней.

Уложив Аню и склонившись над ее нежным телом, я не спешил поддаваться страсти, уловив трепет в серых глазах. Взгляд красавицы был таким глубоким и доверчивым, что я не позволил себе этим пренебречь. Не хотел ломать ее, потому действовал терпеливо до тех пор, пока не почувствовал, что Аня готова принять меня. Пока не увидел, что она словно опьянела от желания, и тогда толкнулся в горячее, влажное и очень тугое лоно.

– Черт!.. – рыкнул после неожиданного крика, который никак нельзя было принять за крик удовольствия.

Сжавшись подо мной, девочка с ласковым именем Аня, которое именно с того момента врезалось мне под корку, зажмурилась, не в силах сделать вдох.

Девственница, черт возьми!

Девочка, которая пыталась войти в мир денег таким грязным путем, была девственницей! Теперь все встало на свои места. Вот почему она вела себя так. Вот почему весь вечер я не мог сопоставить и раскусить Аню, несмотря на такую очевидную обстановку.

Давно мои внутренние ориентиры не были в таком раздрае… Но я не позволил убежать смущенной красавице, которая начала рьяно вырываться после нового толчка. Дело нужно было доводить до конца.

– Не сопротивляйся! – велел я сдержанно, прочно удерживая ее под собой. – Назад нельзя, нужно потерпеть.

Она послушалась. Или же решила довериться опыту чужого, но взрослого человека, стойко выдерживая мои уверенные движения. Именно поэтому все прошло гораздо быстрее и безболезненнее, чем могло бы быть. Ну а мучить пленницу лишний раз я не собирался.

С этого момента и проснулись инстинкты. Хотя, возможно, началось все гораздо раньше, еще за столом – когда я только выделил ее. Но девственность Ани стала неожиданностью и все обострила настолько, что, даже когда сексуальное желание было удовлетворено, желание ею обладать не прошло. И вместо того, чтобы оставить беззащитную красавицу в покое и дать ей уединиться, я, напротив, собственнически притянул хрупкое тело к себе. Начал успокаивать и, чувствуя, как замедлялся пульс Ани, понял, что успокаиваюсь и сам.

Помню, что перед тем, как провалиться в сон, я смог более трезво взглянуть на ситуацию и решил, что отпущу ее утром. И конечно же, как никогда щедро возмещу то, что взял у загадочной гостьи этой ночью.

Но как же я ошибался, полагая, что контроль в моих руках…

Аня проснулась раньше. Даже не оделась, а уже побежала к окну вызывать подруг, чтобы уйти, пока я спал. Эта картина послужила катализатором. Но как только я услышал ее извинения, все вчерашние планы окончательно отошли в сторону, покорно уступая только одному властному порыву: нет, Торгай, никуда ты не уйдешь.