"Метель, или Барыня-попаданка-3. Встречи и расставания."

Несколько всадников и возок, который был чуть в стороне, еле преодолевали огромные сугробы, которые намело за эти дни. Вот всадники подъехали к ней, и Наталья никак не могла увидеть, кто же это - солнце окончательно било в глаза, заставляя прищуриться. Мужчина спрыгнул с коня, шагнул к ней ближе, и сердце женщины оборвалось - это был Дмитрий - похудевший, повзрослевший, еле узнаваемый. Он тоже, по- видимому, не узнал ее, приняв за какого-то из дворовых крестьянок:

- Послушай, милая, ты же здешняя! Поди, скажи ее Сиятельству, что приехал муж ее крестной! И командир его тоже здесь!

- Слушаюсь, Ваше благородие,- скрывая улыбку, ответила Наталья, глядя на него. Мужчина что-то заподозрил, но опять не узнал, а Наталья пока решила скрыть интригу. Ей надо было предупредить Машу - еще одни внезапные роды ей были не нужны, хотелось приготовить ее к прибытию мужа.

Чуть отойдя в сторону, она стала распоряжаться - приказала поставить лошадей в конюшню, помочь выйти из возка Ивану Михайловичу Ушакову, который уже вполне уверенно пользовался протезом и лишь чуть прихрамывал, когда шел по двору.

Дмитрий крутил головой, не понимая, почему крестьянка отдает приказы другим людям, и только войдя в дом, где женщина сняла свою простую одежду, он охнул:

- Сударыня, Наталья Алексеевна, Ваше Сиятельство, а я вас не узнал!

- Я вас тоже, Дмитрий, так что мы квиты,- улыбаясь, сказала женщина. - Но подождите минутку, я приготовлю Машеньку к вашему приезду.

Но Маша уже сама что-то почувствовала или увидела, переваливаясь, как уточка, она хотела влететь в объятия любимого, но живот этого не дал сделать, она просто уткнулась в мужчину и стала гладить и целовать его руки - до лица она просто уже не доставала. Зато Дмитрий мог и обнимать, и целовать свою любимую, сколько хотелось, а топтавшимся сзади людям только и оставалось, что терпеливо ждать и вытирать слезы. Наталья увидела и Якова, который поклонился ей с большим удовольствием.

- Надо будет узнать у него, как он использовал мои лекарства, - мелькнула мысль у женщины. Но сейчас нужно принять дорогих гостей, а самое главное - командира Дмитрия, узнать все новости.

Наконец молодые смогли оторваться друг от друга, позволив всем раздеться и пройти. Наталья представила всех, сидевших в зале, и сразу отправилась хлопотать об обеде, тихонько шепнув Варваре, чтобы она на всякий случай приготовила все для родов Машеньки, вдруг, да пригодится. Но пока та сидела счастливая, не выпуская руки своего любимого.

Наконец, после обеда, все стали расспрашивать Дмитрия о участии в Бородинской битве, ранении, лечении Багратиона, помощи командиру. Все слушали, затаив дыхание и не сразу заметили, как в комнату зашел еще один человек и тихо стал в сторонке. И только сердце Натальи вздрогнуло и пропустило удар - это был Александр!

- Так не бывает в жизни! Это только в бразильских сериалах такие совпадения, - успела подумать она и погрузилась в темноту.

Очнулась она быстро, от резкого аммиачного запаха - это Варвара поднесла к ней флакончик с солями, которые были в это время у всех женщин.

- Натальюшка, любимая, что с тобой? Милая моя, - бормотал граф, стоя перед женщиной на коленях. А Наталья вдруг коротко ударила его в лоб, и когда мужчина обиженно поднял голову, сказал:

- Обещала Вашему Сиятельству, что засияю в лоб, вот и выполняю обещанное! Неужели было трудно написать, что приедешь? Ни одного известия почти за два месяца! Как тут в обморок не упасть!

- Хотел сюрприз сделать!- оправдываясь, пробормотал граф.

- Считай, что сделал! – и опять кулачком в лоб, но уже легче, под улыбки всех присутствующих.

Но тут Наталья увидела, как на глазах бледнеет Машенька, и поняла, что им вновь придется поработать медсестрами, принимая уже вторые роды. И вновь собрались Варвара, Миша, травница Марфа, даже Ефим подтянулся, чтобы помочь появиться на свет ребенку Дмитрия - маленькому светловолосому мальчику, похожему на Машеньку. В этот раз роды прошли легче и быстрее, или уже их команда была сработана, но уже к вечеру довольный отец мог взять на руки своего наследника, которого решили назвать Иваном - в честь отцов и Маши, и Дмитрия. Крестным мальчика попросили стать Ивана Михайловича, который с удовольствием согласился на эту честь.

Александр и Ушаков только диву давались, глядя на эту организованную кутерьму - они никак не мог поверить и понять, почему графиня организует все, что требовалось для принятия родов, почему не вызывает лекаря, почему ей помогают мужчины, и почему, черт подери, все ее слушаются, а про них и забыли. Но нет, не забыли, вот его жена выходит из комнаты, обнимает и целует его, и все обиды забываются.

А потом была безумная ночь такой близости, какой у опытного мужчины и гусара никогда не было, и ему оставалось только сказать:

- Ну и ну,- тут Александр дернулся и посмотрел на жену возбужденным, но слегка ошарашенным взглядом. - Натальюшка, а ты развратница, оказывается!