Метка Афины

— Нет! — быстро возразила девушка, обмахиваясь рукой — она всегда так делала, когда волновалась, — такая милая привычка. — Нет, я просто вспомнила, как ты обманул Нарцисса и тех нимф…

— А, точно, — Лео смущенно посмотрел на свою руку. Татуировка «горячий парень» так и не отмылась до конца. — Мне тогда показалось, что это хорошая идея.

— Ты удивительный, — сказала Хейзел. — У меня в голове не укладывается, как сильно ты похож на…

— Сэмми, — предположил Лео. — Жалко, что ты не можешь мне рассказать, кто он такой.

— Точнее, кем он был, — вздохнула Хейзел. Несмотря на теплый ветерок, она поежилась. — Я тут подумала… Я могла бы тебе показать.

— В смысле, фотографию?

— Нет. Существует нечто вроде воспоминаний о том, что со мной случилось. Они давно мне не являлись, и я никогда не пыталась вызвать их специально, но как-то раз мы разделили такое воспоминание с Фрэнком, так что я подумала…

Хейзел пристально на него смотрела. Лео начала пробирать нервная дрожь, как если бы ему в кровь впрыснули кофеин. Если Фрэнк разделил с Хейзел это воспоминание, то либо Лео вообще не желает знать, о чем оно, либо определенно хочет посмотреть. Он никак не мог определиться.

— Когда ты говоришь «воспоминание»… — он сглотнул. — Что именно ты имеешь в виду? Это не опасно?

Хейзел протянула ему руку.

— Я бы не стала просить тебя это делать, но я уверена, что это важно. Не может быть, чтобы мы встретились случайно. Если все получится, возможно, мы, наконец, поймем, что нас связывает.

Лео быстро посмотрел в сторону штурвала. Его продолжала грызть мысль, что он что-то забыл, но, похоже, тренер Хедж справлялся хорошо. На небе впереди ни облачка, никаких признаков опасности.

И потом, воспоминание же не может длиться долго? Ничего страшного не случится, если позволить тренеру еще немного порулить, правда же?

— Хорошо, — сдался он. — Показывай.

Он взял Хейзел за руку, и мир растворился.

XXII ЛЕО

Они стояли во внутреннем дворе какого-то старинного строения, напоминающего монастырь: стены из красного кирпича, увитые виноградной лозой, высокие магнолиевые деревья, от стволов которых по полу расходились трещины. Солнце палило нещадно, влажность наверняка зашкаливала за двести процентов, такого сырого и влажного воздуха не было даже в Хьюстоне. Где-то неподалеку жарили рыбу. В небе над ними низко нависли облака, полосатые, как тигровая шкура.

Внутренний двор был размером примерно с баскетбольный зал. В одном его углу стояла статуя Девы Марии, у ее подножия лежал старый спущенный футбольный мяч.

В открытых окнах окружавших двор зданий кто-то двигался, однако стояла зловещая тишина. Лео не заметил ни одного кондиционера, должно быть, внутри температура приближалась к тысяче градусов.

— Где мы? — спросил он.

— В моей старой школе, — ответила стоявшая рядом Хейзел. — В Академии Святой Агнессы для цветных детей и индейцев.

— Что это за название такое?..

Он повернулся к Хейзел и вскрикнул. Перед ним стоял призрак — просто туманный силуэт в зыбком от жары воздухе. Лео поглядел вниз и понял, что его собственное тело тоже превратилось в туман.

Все вокруг казалось твердым и настоящим, а он стал дэхом. Всего три дня назад в него вселился эйдолон, так что новые ощущения Лео не понравились.

Не успел он задать еще вопросы, как внутри прозвенел звонок: не современный электронный, а старинный металлический, с язычком.

— Это воспоминание, — пояснила Хейзел, — так что нас никто не увидит. Смотри, вот мы идем.

— Мы?

Из всех дверей во внутренний двор, гомоня и толкаясь, высыпали десятки детей — в основном темнокожих, но между ними попадались и ребятишки, похожие на испанцев, от детсадовцев до старшеклассников. Лео определил, что это далекое прошлое, потому что все девочки носили хлопковые платья и кожаные туфли с пряжками, а мальчики — рубашки с белыми воротничками и штаны с подтяжками. Многие носили кепки, наподобие тех, что надевают жокеи. Некоторые дети несли в руках свертки с завтраком, но у большинства еды не имелось. Их одежда была чистой, но поношенной и выгоревшей. У некоторых на коленках брюк зияли дыры, у кого-то ботинки «открывали рот».

Несколько девочек принялись играть со скакалкой (точнее, со старой бельевой веревкой). Старшие парни гоняли туда-сюда жалкий спущенный мяч. Счастливые обладатели завтраков сидели вместе и болтали.

Никто не обращал на призрачных Хейзел и Лео никакого внимания.

Потом во внутренний двор вышла Хейзел — Хейзел из прошлого. Лео узнал ее с первого взгляда, хотя она выглядела года на два младше, чем сейчас. Волосы собраны в узел на затылке, золотистые глаза беспокойно оглядывают двор. В отличие от остальных девочек, одетых в белые и пастельных тонов платья в цветочек, на ней было темное платье, так что казалось, что она заявилась на свадьбу прямо с похорон.

Она прижимала к груди холщовую сумку с завтраком и кралась вдоль стены, точно старалась с ней слиться.

Не помогло. Какой-то мальчишка выкрикнул:

— Ведьма!