Метка Каина

Погода становилась все хуже. И уже настоящие потоки угрюмого дождя заливали разгневанные потоки машин.

14

Эми, отойдя на край террасы, где они завтракали, звонила Хосе. Дэвид наблюдал за ней — за ее оживленной жестикуляцией, за тем, как путал ее светлые волосы свежий ветерок. По тому, как девушка хмурилась, он мог догадаться, что разговор шел то ли странно, то ли трудно. Наконец Эми вернулась к столу и села. Дэвид наклонился к ней.

— И что сказал Хосе? Ты спросила его о моих родителях?

Эми положила мобильный на стол.

— Ну… его довольно трудно было понять. Он что-то бормотал бессвязно, как-то непоследовательно. Хуже, чем тогда, когда ты показал ему карту.

— И?..

— Он сказал, что мы должны скрыться. Что Мигель более чем опасен. И еще сказал, что нельзя доверять полиции. Как я и предполагала. И утверждал, что Мигель, скорее всего, будет нас преследовать.

Дэвид даже зарычал от нетерпения.

— И всё? Но это мы и сами знали!

— Да. Но он говорил как-то… странно. — Эми поставила локти на скатерть, усеянную золотистыми крошками круассана. — Хосе заявил, что он уезжает. Собирается где-то спрятаться.

— Хосе? Почему?

В том, как Эми пожала плечами, отразилась вся ее растерянность.

— Понятия не имею. Но он был напуган.

— Чего он боится? Мигеля?

— Может быть. Или полиции. Хотела бы я знать.

На бумажную скатерть упало несколько капель дождя, рядом с телефоном появились серые пятна.

— Ну а я не собираюсь пускаться в бега, черт побери, — заявил Дэвид. — Мне необходимо узнать, что случилось с мамой и папой. И не связано ли все это… черт знает, как именно. — Он в упор посмотрел в чудесные голубые глаза Эми, немножко похожие на глаза его матери. — Так он вообще ничего не сказал о моих родителях?

Эми пробормотала:

— Нет, ничего. Мне очень жаль.

Дэвид резко, разочарованно вздохнул и откинулся на спинку стула. Они получили от Хосе все, что могли, хотя он наверняка знал куда как больше. Допивая свой кофе, Дэвид поморщился, когда на язык попал осадок, а потом снова скривился, уставившись на сотовый телефон Эми.

Мобильник.

Открытие было подобно легкому электрическому шоку. Дэвид протянул руку, схватил телефон и посмотрел на Эми.

— Вот оно!

— Что?

— Должно быть, он использует это! Я думаю, Мигель использует телефоны! Чтобы находить нас!

— Что?..

— Мобильник ведь можно проследить. Триангуляция. Это просто.

— Но как…

— Ты ведь сама говорила — это французская Страна Басков. У ЭТА здесь множество сочувствующих, даже в полиции. Возможно, и в сотовых компаниях тоже.

Эми пристально смотрела на него.

— Я звонила по телефону около пещеры ведьм.

— Именно так! А он знает твой номер. И ты позвонила Хосе и сказала, что Мигель нашел нас в Мюлоне. Он, возможно, уже идет сюда, прямо сейчас.

Свежий порыв ветра пронесся по террасе. Дэвид встал, открыл телефон и вынул сим-карту. Потом перегнулся через перила террасы и, прицелившись, запустил ее в реку. Девушка смотрела на него во все глаза. Дэвид резко закрыл крышку телефона и вернул его Эми.

— Вот так. Теперь пошли. Твои вещи уложены?

— Они уже в машине, вместе с твоими, но зачем ты…

— Мы можем купить новую сим-карту. Идем!

Молодой человек быстро спустился по ступеням террасы к машине. И они помчались прочь от Мюлона.

Дэвид, не глядя, ткнул в сторону карты, ведя машину; они уже мчались со скоростью девяносто километров в час.

— Ладно. Эми, пожалуйста, разработай маршрут. Какой-нибудь непредсказуемый зигзаг. Давай поедем и глянем на все эти церкви. Прямо сейчас.

Девушка послушно всмотрелась в старую карту, в узор синих звезд. Машина неслась вперед, через лес. Вдали виднелись покрытые снегом горные вершины, как ряд застывших на посту куклуксклановцев.

Отыскать городок Савин было нетрудно. Через час быстрой, нервной езды они добрались до скопления его покатых крыш. Савин премило устроился на холме, глядя на серые фермы и виноградники. Они припарковали машину на какой-то боковой улочке, сначала внимательно посмотрев во все стороны. В поисках Мигеля. В поисках красного автомобиля. Но улица была пуста.

Запах благовоний окутал Дэвида, когда они вошли в городскую церковь. Несколько американцев фотографировали эффектно декорированный орган. Дэвид посмотрел на примитивную древнюю купель, основание которой было украшено каменными фигурами трех крестьян, несущих воду. Лица крестьян были печальными. Бесконечно печальными.

Потом Дэвид обошел неф, заглянул на хоры; он не оставил без внимания и алтарь, где на каменном полу лежали мягкие разноцветные полосы света, проникающего сквозь витражные окна. Зашел в боковой придел, посвященный Папе Пию X. Его строгий портрет доминировал в маленьком приделе. Давно умерший первосвященник вечно смотрел сквозь клубы благовонного дыма и могильный мрак.

Больше в церкви ничего не было. Эми уже сдалась; она сидела на скамье, и вид у нее был очень усталый.

Но Дэвида заинтересовало еще кое-что. Или это ничего не значило? Или все же таило в себе какой-то смысл?