Метла и посох (СИ)

Остальные увидели, как лицо Павла осветилось ярким светом, идущим из блокнота. Очевидно, он что-то увидел, потому что его глаза широко раскрылись. Это продолжалось менее минуты. Сияние погасло. Несколько секунд он стоял неподвижно, затем потряс головой, словно прогоняя видение. На короткое время юноша увидел себя со стороны. Они шли вместе с Виталием и девушками по широкому лугу и рядом с ними шёл какой-то человек, до ужаса знакомый. Но, как Паша не силился, не смог его опознать.

Дверь, у которой они стояли, внезапно распахнулась, на пороге стоял Гордей Гордеевич.

— Студенты, вас ждут, — напомнил он.

Друзья со смущением заметили, что свой бурный разговор они вели под дверью проректора Ищеева.

За длинным овальным столом сидели педагоги. Во главе стола, поблёскивая лысым черепом, сидел проректор. Рядом с ним чуть поодаль устроилась Ядвига Густавовна. Ей как будто ничуть не мешало, что по соседству задумчиво попыхивал трубкой Геннадий Эдуардович. Никодим Велимирович что-то вполголоса обсуждал с Ульяной Фёдоровной, а Гордей Гордеевич насмешливо смотрел на Ищеева.

— Садитесь, — радушно пригласил хозяин кабинета. Подождав, пока студенты займут свои места, он заговорил.

— Так уж случилось, что сегодня разговор начинать мне. — Собственно, из-за меня всё и началось. Точнее не совсем, но…

— Ближе к делу, Кощеюшка, — попросила Ядвига Густавовна.

— Хорошо. Как вы уже догадались, а Павел наверняка смог увидеть, мы из другого мира. До Большого Взрыва существовала другая Вселенная — фантазии, сказок, всего, что может быть создано полётом мысли художника, поэта, творца. И всё было бы прекрасно, если бы не мой неугомонный братец. Да, у меня есть старший брат. Его зовут почти так же, как меня. Различие только в одной букве, его имя Кащей. Мне всегда приходилось отвечать за его проступки, исправлять его пакости, он, кстати, считал, что это ужасно весело.

Кощей нервно прошёлся по кабинету и сел на своё место.

— До нашего появления на Руси сказка тесно граничила с реальным миром. Это не особенно нам понравилось. Брат старше меня, его магические способности гораздо сильнее. Поэтому он предложил единственно правильный, как я считал в тот момент, вариант отделения их друг от друга. Правда, в тот момент мы и не подозревали, что на Руси есть свои хранители, — он покосился на профессора Сирина и завкафедрой.

— Может, всё бы этим и кончилось. Но братец связался с дурным человеком — Сибелиусом. Обычный маг-экспериментатор, какими никого не удивишь. Пришёл в наш мир с другого этажа пространства. Но из-за его экспериментов наша Вселенная каким-то образом соединилась с вашей в момент её зарождения. Результат — все сказочные существа сменили среду обитания. Для существ стало возможным развитие технического процесса. Это ненаучно, я знаю, но вам просто придётся поверить мне на слово. Мой брат выжил. Сибелиус тоже. Он не прекратил своих экспериментов. Правда теперь, насколько нам известно, он хочет разъединить Вселенные, уничтожив вашу. Он не учитывает, а может наоборот, учитывает, но для его целей это не важно. Наши Вселенные уже сплелись настолько тесно, что при любой попытке разъединения погибнут обе. Мага нужно остановить.

— Поэтому вы создали институт, — кивнул Виталий.

— Институты, — поправил Кощей.

— Что делать, у каждой страны свои сказки, любимые герои. Традиции везде разные. Мы решили вновь возродить в людях веру в сказки, пропагандируя их с помощью наших студентов в различных СМИ и на телевидении. В конце концов, научный подход сказке не помеха. А общение разумов, как вы знаете, для ноосферы необходимо.

— Мы не забывали о чудовищном эксперименте Сибелиуса ни на минуту. Создавая для вас и ваших товарищей блокноты, к слову сказать, чтобы их создать потребовалось спросить согласия Древнего Леса, мы надеялись именно на то, что вы заметите несоответствия, даже опасность их широкого применения и предложите свою помощь, она нам сейчас очень нужна.

Профессор Сирин наклонил голову и улыбнулся своим мыслям.

— Блокировку мы поставили, — отозвался Гордей Гордеевич, окинув собрание цепким взглядом из под насупленных бровей, — но слабенькую. Без поддержки ректора долго мы её не продержим.

Никодим Велимирович кашлянул:

— Да уж спрашивай, Софочка, я же все твои мысли слышу, — сказал он.

Девушка покраснела и потрогала браслет с ракушкой. Она волновалась. И, как всегда в такие моменты, говорила не задумываясь, пока люди смеялись над ней, она успевала успокоиться и придумать что-нибудь дельное.

— Хорошо, у меня два вопроса, хотя нет, может, даже три. Первый — кто такой ректор? Второй — где он? Неужели с его способностями, а я таки думаю, что они немаленькие, он не подозревает, что здесь происходит? Третий — я всегда думала, что птица Сирин это женский образ. Но многоуважаемый профессор явно не женщина, или это просто фамилия? Преподаватели, даже Горынин, заулыбались.

— Возьму на себя смелость ответить, — отсмеявшись и покрутив головой, сказал профессор Сирин.