Метод книжной героини

– Это был е-единственный п-путь, чтобы все за-закончилось. Я не х-хотел, чтобы кто-то еще пострадал так же, к-как я.

– Правда? – невесело усмехаюсь я. – А что, по-твоему, ты делал все это время? Знаешь, сколько было драк, сколько раз плакала Лана? Ты серьезно считаешь, что никто не пострадал? Считаешь, что только я стал таким, как они?

Гриша вновь замолкает, в его тяжелом дыхании отчетливо бушуют горечь и страдание. Мне жаль его, но не настолько, чтобы забыть обо всем, что произошло.

– Эфир был подставой. Всего лишь инсценировка возможного конца, – говорю я серьезно. – Мы с девчонками переписали твой финал. Знаешь, Катя и Лана очень расстроились. Они обе тебе доверяли, считали другом.

Гриша все сильнее сжимает пальцы, глядя в пол. Я бы мог ударить его, накричать, проклясть, но… не хочу. Это его ноша, не моя. Если он захочет сделать что-то подобное еще раз, я не смогу его остановить, не смогу никого спасти, потому что только он один на это способен.

– Я пришел просто сказать тебе, что мы все знаем и игра окончена. Вот и все.

– А война? – вдруг серьезно спрашивает Гриша, поворачиваясь ко мне лицом. – К-кто победил?

– Не знаю, – пожимаю плечами я. – Мне все равно.

– К-как это?

– А вот так, – отвечаю я с облегчающей сердце улыбкой. – Знаешь, Гриш, в твоем сценарии было и кое-что хорошее. Даже если в войне я проиграл, то во всем остальном выиграл. Показательная заварушка вышла, я сделал много выводов, и ты тоже попробуй. Ты сказал, что хотел быть нормальным, но твои действия далеки от таковых. Можешь и дальше убеждать себя, что окружающие тебя отвергли, и злиться на весь мир, а можешь попытаться все изменить. Выбор всегда за тобой.

– Т-ты меня ненавидишь?

– В какой-то мере. Лана могла пострадать из-за твоих манипуляций, да и Катя тоже. Они точно этого не заслужили.

– Мне жаль, – с неудержимой печалью произносит Гриша.

– Надеюсь, что так. Мне пора.

Встаю и шагаю к двери, Гриша провожает меня ледяным молчанием. Я и не рассчитывал на долгий разговор по душам, он точно был бы лишним и ни к чему не ведущим. Слишком сильна обида, слишком горяча жажда мести и опасна злость. Как и в прошлый раз, мы должны разбежаться в разные стороны, сделав собственный выбор.

Благодарю Валерию Евгеньевну за блины и покидаю дом Гриши с надеждой, что это была та самая точка, которая нам всем очень нужна. Вечерний морозный воздух обдувает лицо, по небу плывут грозные серые облака. Втягиваю носом воздух и понимаю, что еще никогда не чувствовал себя легче, чем сейчас. Возможные последствия ни капли меня не пугают, потому что… я не один. Невероятное чувство. Достаю телефон и набираю последний номер в списке вызовов.

– Скажи адрес, куда прислать «Скорую», – слышу из динамика взволнованный голос Ланы.

– Встретимся в кафе у школы?

– Там, где ты меня шарфом связал?

– Да, – с улыбкой отвечаю я.

– Будем через двадцать минут.

POV Лана

В кафе звучит старенький новогодний трек в современной обработке, зал украшен гирляндами и искусственными еловыми ветвями, но настроение за нашим столиком едва ли праздничное. Елисей замолкает, закончив рассказ, и тянется к чашке с уже остывшим имбирным чаем. Катя скручивает салфетку в тонкий жгут, в ее потухших глазах нет ни капли триумфа после очередного успешно выполненного плана. Тру пальцами нос, пытаясь переварить услышанное. Наш гениальный манипулятор, кукловод, злодей, лживый друг оказался просто… Гришей. Мальчиком, с которым никто не хотел общаться в реальной жизни. Не могу определиться, что именно я теперь к нему чувствую. Еще сегодня утром это была лютая ненависть, а теперь… что-то похожее на жалость, но залитую черной смолой неодобрения. Можно ли его оправдать? Вряд ли. Понять? Может быть. Простить? Не знаю. То, что он устроил, ужасно. Столько лжи, заговоров, боли. Общей боли. Как и предполагалось, победителей нет. Одни проигравшие.

– Я пойду, – нарушает напряженное молчание Катя. – Лана, можешь дать мне ключи?

– Если хочешь, я…

– Нет, – она слабо улыбается мне и косится на Елисея. – Оставайся. Я хочу немного побыть одна.

– Хорошо, – отвечаю я и достаю из сумки ключи от квартиры.

– Рыжая, – вдруг удивительно по-доброму говорит Елисей, глядя на замершую у стола Катю, – не вздумай винить себя. Гордись.

– А есть чем? – вымученно хмыкает она.

– Есть, – уверенно заявляет он.

– Спасибо, эм-м-м… как теперь к тебе обращаться-то?

– По имени было бы отлично.

– Спасибо, Елисей.

– И вам, Екатерина. Из нас вышла классная команда.

– Тут не поспоришь, – с толикой облегчения говорит Катя и подмигивает мне, прежде чем заторопиться к выходу из кафе.

Елисей встает с мягкого стула и садится рядом со мной на диван. Наклоняет голову и долго смотрит в глаза. Пытаюсь угадать его настроение, булыжник тут как тут. Слишком спокойный, до жути безэмоциональный, но я уже давно убедилась, что это всего лишь броня. Вынужденная, крепкая и тяжелая. И мне очень хотелось бы, чтобы со мной он мог от нее отдохнуть. Я ведь не собираюсь на него нападать. Больше нет.

Беру Елисея за руку и переплетаю наши пальцы. Тепло взаимности касается сердца.