– Си, это ты?! – слышится высокий голос.
– Я не один!
Сердце заходится в бешеном ритме, горло сковывает волнение. Из дверного проема появляется молодая темноволосая женщина, попутно затягивая пояс на белом шелковом халате, подол которого тянется за ней по полу.
– Боги, Си! Вчера новая прическа, сегодня девушка! Что будет завтра?! Признаешься, что я вкусно готовлю?! – говорит она, сияя широкой улыбкой.
– Мама, это Лана, – спокойно произносит Елисей и опускает руку мне на плечо.
Это знак? Знак, да? Прикладываю кулак к раскрытой ладони и глубоко кланяюсь, голос не слушается, но я все-таки пищу что-то похожее на «нихао». Жар поднимается по шее, заливает лицо и печет кончики ушей. Проще было бы переночевать на подоконнике.
– Извините за вторжение. Пожалуйста, позаботьтесь обо мне.
Нерешительно выпрямляюсь, глядя на маму Елисея, и кровь отливает от лица. Она удивленно смотрит на меня и переводит уничижительный взгляд на сына. Поворачиваюсь… Ах он козел безрогий! Елисей зажимает ладонью рот, глаза выпучены и блестят от приступа дикого хохота, который он сдерживает еще секунду, а после уже смеется в голос, запрокинув голову.
– Это было потрясающе! Лучший момент за весь вечер! – Он тяжело дышит и упирается рукой в стену, сбрасывая ботинки. – Мам, у Ланы дома замок заело, а родители уехали из города. Она переночует сегодня у нас, ладно?
Перевожу растерянный взгляд на маму Елисея. Четкие темные брови нахмурены, губы сжаты. Ну все, она меня сейчас точно прогонит.
– Разумеется, она может остаться! А вот ты будешь спать на полу!
– А ты мой футон постирала?
– Не паясничай! Смешно тебе очень, да?! Так я тебя учила с девочками обращаться?!
Елисей подходит к матери, целует ее в щеку и шагает к межкомнатной двери:
– Что у нас на ужин? Димсамы? Утка по-пекински?
Она хлопает ладонью по бедру, глядя ему вслед:
– Ты посмотри на него! Вареники у нас на ужин! Со сметаной!
– А где мои любимые палочки для еды?
– Си, я тебе сейчас в лоб дам!
Из соседней комнаты звучит веселый смех и грохот посуды. Мама Елисея поворачивается ко мне и шагает ближе, качая головой:
– Не обращай на него внимания. Ты раздевайся и…
Она вдруг замолкает, вглядываясь в мое лицо, и я отчетливо вижу, как сильно сын похож на нее. Высокий лоб, серьезные темные глаза. Даже энергетика один в один.
– Он тебя обидел? Скажи честно, и я из него таких димсамов накручу, а потом нафарширую ими утку по-елисеевски.
– Нет, что вы? Я… я из-за сломанного замка расстроилась, а Елисей, наоборот, мне очень помог.
– Хоть что-то хорошее сделал.
– Простите за это недоразумение с приветствием.
– Глупости! Не тебе надо извиняться. Лана, верно? А я тетя Яна.
– Рада познакомиться, – смущенно улыбаюсь я.
– И я рада. Ты проходи, чувствуй себя как дома. Я сейчас принесу тебе что-нибудь из одежды, чтобы ты переоделась. Ванная там. – Она указывает на белоснежную закрытую дверь. – Можешь умыться или принять душ, если хочешь. Полотенце в шкафчике, бери из косметики все, что нужно.
– Спасибо вам. – Я расслабленно опускаю плечи.
– Пожалуйста, Лана. И я обязательно о тебе позабочусь, – говорит она и тихо хихикает.
Не выдерживаю и присоединяюсь к ней. Напряжение улетучивается, оставляя после себя лишь легкую щекотку в горле и мягкий женский смех, вибрирующий в воздухе комнаты.
Нежный шелк гладит кожу, тонкий кокосовый аромат молочка для тела заставляет дышать глубже. Обвожу взглядом спальню: такая же чистая и минималистичная, как и вся квартира, но при этом не лишенная уюта и тепла. Провожу рукой по тонкому мягкому одеялу и качаю головой. Да простят меня родители, но я сегодня буду спать в постели парня. Без него, конечно, и все же…
Телефон сигналит о новом сообщении. Катя там с ума сходит.
Усмехаюсь, качая головой, и принимаюсь за рассказ.