Метод книжной героини

Сердце с жаром ударяет по ребрам так, что трещат кости. Ого!

– Лад-но, – медленно произношу я и сажусь обратно. – Что было потом?

– Он написал, когда я была у мамы, о тебе больше не спрашивал. Мы общаемся как друзья, вот и все.

– Он знает, что нравится тебе?

– Нравился, – едко поправляет Лана.

– Точно. Прости, – отвечаю я, не в силах сдержать довольную улыбку.

– Знает, – сухо говорит она.

Тру пальцами глаза, пытаясь собрать все факты. Это запросто может быть подставой, но я не могу понять, чья она. Мог ли Сева специально подослать ко мне Лану, чтобы подобраться ближе? Но как тогда вписать сюда план девчонок, ведь его придумала рыжая? Либо Лана врет мне, в чем я, если честно, очень хочу сомневаться, либо что-то не сходится.

– Все это очень глупо, – говорит Лана. – Ваша война и прочее. Неужели нечем больше заняться?

– Ее начал не я.

– Но ты можешь закончить.

– Именно это и собираюсь сделать.

– Я не…

– Лана, я понял, что ты имела в виду, но… я не могу отступить, потому что они не отстанут.

– Я не хочу, чтобы кто-то пострадал.

– Волнуешься за друга?

Лана заправляет волосы за уши, опуская голову, и отвечает сквозящим дрожью шепотом:

– Не за него.

Ну все, трезвость ума ей больше ни к чему. Подхожу к кровати и сажусь напротив. Беру ладони Ланы в свои и легонько сжимаю. Трепет поднимается дрожью до локтей и выше к плечам, и я наклоняюсь вперед.

– Лана, я сейчас не шучу и не притворяюсь. Ты меня все-таки пробила, смирись с последствиями.

– В это трудно поверить.

– А придется.

Лана коротко сжимает пальцы, будто пытается удостовериться, что происходящее между нами не мираж. Нет, совсем не он. Не знаю, что больше поспособствовало нашему сближению – гениально просчитанные шаги рыжей или дело в самой Лане, но симпатию бессмысленно отрицать. Лана одна из немногих, кому мне хочется верить, даже несмотря на то, как старательно она пыталась водить меня за нос. Я не вижу в ней врага, не чувствую угрозы. Все наоборот, меня тянет к ней. Очень сильно.

– А если все это и правда чей-то план и мы сейчас успешно его выполняем кому-то на потеху? – спрашивает она.

– Кто бы это ни был, мы его переиграем, если будем заодно.

– Хорошо, – несмело отвечает Лана и слабо улыбается. – Значит, мы заодно.

– Супер. А теперь вернемся к главному.

Она хмурится и напрягает руки, собираясь вырваться из моей хватки. Наклоняюсь еще ближе, удерживая ее на месте:

– Поцелуй.

– Больше это не сработает, не надейся, – смело говорит Лана, но я читаю ее по глазам.

Зрачки расширены, веки подрагивают. Теплое дыхание с ароматом травяного чая и шоколадных конфет касается губ, между нашими носами расстояние меньше сантиметра. Лана сильнее сжимает мои ладони, но не отстраняется, держит броню. Думает, я шучу? Зря.

Склоняю голову и ощущаю ее испуганный выдох. Теплая волна поднимается по груди к шее, от стука сердца, кажется, вибрируют даже стены. Секунды пульсируют в висках, а я все еще не понимаю, можно или нельзя. Лана заваливается на бок и тихо пищит:

– Я не могу. Если хочешь, брось меня прямо сейчас, потому что я правда не могу!

Нельзя, понял. Падаю рядом, с трудом сдерживая разочарованный вздох. Мы снова лицом к лицу, взгляды переплетены, и это ощущается, как прыжок в жерло вулкана, над которым идет снегопад. Лана жалобно морщит лоб, изгибая брови:

– Ты ведь издеваешься надо мной, да?

Это она надо мной издевается. Смотрю на ее губы, и я отвечаю абсолютно серьезно, не в силах даже моргнуть:

– Нет, я действительно очень хочу тебя поцеловать. Еще на крыше хотел, но боялся, что ты меня столкнешь после того, как узнаешь правду.

Лана отворачивается, упираясь лбом в матрас, и рычит:

– Замолчи!

Прикрываю глаза, беззвучно усмехаясь. Так забавно, один щелчок, и ты уже в ловушке. Купить рыжей шоколадку, что ли, в благодарность за ее безумные идеи? Если бы не они, я бы вряд ли заметил Лану, потому что был слишком поглощен разборками с Андрюшей, а теперь… Расслабленная ладонь Ланы в моей вдруг оживает, она переплетает наши пальцы и нежно сжимает, посылая колючие искры по венам. Это, конечно, не поцелуй, но по ощущениям близко. Осторожный жест согласия и небезразличия, и сейчас его более чем достаточно. Я ей верю.

– Мне нужно время, чтобы привыкнуть и все осознать, – бормочет она, словно оправдываясь.

– Я тебя понял.

– Думаешь, я странная?

– Думаю, ты милая.

– А-а-а! Остановись! – вопит Лана, вжимая лицо в матрас, чтобы заглушить страдания.

– Попроси по-японски, я не понимаю, что ты говоришь.

– Могу только на блатном!

– А ну-ка!

– Завали хлебало, генерал! – выдает Лана с характерным акцентом. – А то я тебе череп подрихтую!

Меня разрывает от смеха в секунду. Грудная клетка дрожит, и я никак не могу остановиться. Лана приподнимает голову, поворачиваясь, и добивает меня:

– Ты че, пес? Страх потерял?

– Пожалуйста, остановись, – выдавливаю сквозь хриплый смех.

– Попроси по-японски, – говорит она, хитро прищуриваясь.

Мгновенно замолкаю, удерживая ее взгляд. Лана в панике чуть шире распахивает глаза, по всей видимости, уже пожалев о просьбе. Приподнимаю бровь и расслабляю горло, понижая тембр голоса:

– Ямете…