Метод Мёрдока

Издательство HarperCollins согласилось выплатить компенсацию ущерба в размере 50 тыс. фунтов⁵¹. В целом это был далеко не звездный час Мердока, грубая ошибка. Ее усугублял тот факт, что продажи книги, которая получила предсказуемо блестящую рецензию в The New York Times как «книга, которую нам нужно прочитать»⁵², никак не могли пострадать в результате споров вокруг ее публикации. И, конечно же, все это подавалось как «Книга, которую попытался запретить Мердок».

Дальше – хуже. В интервью изданию Vanity Fair Руперт критиковал далай-ламу, который был воплощением зла в глазах режима коммунистической партии: «Я слышал, как циники говорят: он насквозь пропитанный политикой монах, которых шаркает повсюду в своих шлепанцах от Гуччи»⁵³. И, не оставляя попыток понравиться китайскому режиму, примерно пять месяцев спустя Джеймс Мердок использовал возможность выступить в Международном общественном институте Milken в Санта-Монике, Калифорния, чтобы раскритиковать Falun Gong – медитационную и полурелигиозную группу, члены которой были яркими участниками восстания 1989 года на площади Тяньаньмэнь. Он назвал их «опасным» и «апокалиптическим культом», людьми, которые «в глубине души определенно не думают об успехе Китая». Он также посоветовал защитникам демократии Гонконга принять тот факт, что теперь они живут при «абсолютистском» правительстве, и раскритиковал Гонконг и западные СМИ за несправедливое изображение Китая в негативном ключе⁵⁴. И эти слова прозвучали из уст руководителя компании, который следовал призыву сэра Кита «быть бесстрашным» и чей брат в беседе, посвященной их деду, позже призовет своих коллег сопротивляться цензуре любого рода⁵⁵.

Мы требуем от своих людей умопомрачительной скорости… Мы требуем рисковать и знаем, что впереди нас ждут в том числе и провалы… Провал… да, это плохо, но было бы еще хуже, если бы он сокрушил творческий азартный дух, благодаря которому в первую очередь и возникла идея.

Попытка пробиться в Китай доказывает три вещи. Первая: Руперт определенно поставил коммерческие интересы превыше принципов в момент, когда на кону была возможность выхода на китайский рынок. Вторая: Руперт совершает ошибки, и вполне серьезные, как это было с публикацией книги Паттена. И тут мне вспоминается знаменитая фраза Фьорелло Ла Гуардиа, мэра Нью-Йорка в период с 1934 по 1945 год: «Когда я делаю ошибки, я не мелочусь!» Третья: у Мердока нет власти, позволяющей не допускать публикации какой-либо не понравившейся ему книги просто потому, что это противоречит его деловым интересам. И, поскольку у HarperCollins не было монопольной власти, а другие издатели более чем готовы опубликовать любую стоящую и потенциально прибыльную книгу, Мердок не может помешать книгам, критикующим китайский и любой другой режим, увидеть свет дня. В свою очередь, это означает, что его работа с проблемой ограничивается областью интересов Мердока и News. Руперт не влияет на государственную политику. Издательство Macmillan с удовольствием предложило аванс в размере 200 тыс., равный авансу HarperCollins, за книгу, которая заранее получила публичную огласку, достаточную, чтобы стать потенциальным бестселлером⁵⁶, а издательство Crown опубликовало мемуары Паттена в США.

Как и в случае с книгой Дэн Жун, реальные издержки, связанные с отказом от книги Паттена, были возложены на News Corp., особенно в Британии, где несколько директоров News обсуждали со мной последствия этого решения. Воспитанные в атмосфере, где было принято бесстрашно говорить правду власти в лицо, дерзко и с задором рисковать, вызывая враждебную реакцию правительств, и терпеть иски по делу о клевете от знаменитостей, боготворящих положительное освещение в прессе, но ненавидящих любые упоминания о своих слабостях, они перевели разговор на очевидную перемену в их лидере. Больше никаких проклятий в адрес критиков и последствий, только вперед на полной скорости. Стоит корпоративной культуре, поощряющей журналистику без правил, подвергнуться хотя бы малейшей модификации, результатом становится возросшая степень осторожности. Эта реакция сохраняется еще долгое время. Через несколько месяцев после того, как завершилась история с Паттеном, я заметил, что признание ошибки и извинения Руперта помогли избавиться от многих страхов.