Метод Шерлока Холмса

Знаю, что в прошлом я частенько критиковал полицейских за то, что им недостает воображения[59], – перебил сам себя Холмс, – однако в тот раз у Лестрейда впервые мелькнул слабый проблеск некой восприимчивости, которую можно назвать проницательностью или интуицией. Полагаю, новизна этого ощущения поразила и обескуражила его самого, ибо он неуверенно добавил: «И все-таки, мистер Холмс, у меня такое чувство, что лорд Арнсворт скрывается где-то в доме. Я не могу объяснить хорошенько, это не более чем впечатление. Никаких подтверждений и доказательств у меня нет; знаете, всего лишь такое мерзкое ощущение, будто кто-то наблюдает за тобой исподтишка. Понимаете, о чем я толкую?»

«Конечно понимаю! – поторопился я заверить беднягу, которому было явно не по себе. – Чем я могу вам помочь, инспектор?» – продолжал я, поскольку было ясно, что он явился ко мне не просто так. Его лицо тотчас прояснилось.

«Что ж, мистер Холмс, не хотели бы вы проехаться со мной до замка Арнсворт, чтобы произвести повторный обыск? Я уведомил ее милость, что, возможно, вернусь, и она неохотно согласилась».

«Но не в сопровождении толпы полицейских, – предупредил я Лестрейда, так как мне не хотелось бродить по замку в компании десятка его коллег, без сомнения энергичных, однако слишком уж шумных. – На случай ареста можете взять с собой двоих, но не больше».

Лестрейд принял это условие, и мы договорились о времени визита. Двумя днями позже мы сели на поезд до Гилфорда, что в Суррее, а там наняли кэб до замка Арнсворт.

Замок этот поистине великолепен, Уотсон; он сочетает в себе черты двух совершенно разных архитектурных эпох: Средневековье представлено внушительной западной башней с зубчатым завершением и каменными куртинами, сохранившими свой первоначальный облик; остальные части здания возведены в куда более уютном тюдоровском стиле с его деревянными балками и стенами из красного кирпича.

Был погожий осенний денек, и замок во всем его великолепии отражался в спокойных водах рва, словно нарисованный на гладкой стеклянной поверхности.

Наш экипаж прогромыхал по длинному мосту с многочисленными арками, упомянутыми в журнальной заметке, которую вы, должно быть, успели прочесть, дружище, а затем через величественные ворота мы въехали в большой мощеный внутренний двор, и дворецкий леди Арнсворт повел нас по длинным коридорам и галереям, сплошь увешанным шпалерами и фамильными портретами Арнсвортов и украшенным рыцарскими доспехами. Наконец мы очутились в небольшой гостиной, где, несмотря на теплую погоду, был разожжен камин. Перед очагом в кресле с высокой спинкой, чем-то напоминавшем то, что на снимке, сидела пожилая дама. Вся комната была наполнена семейными реликвиями – серебром и фарфором, дорогими коврами, громоздкой мебелью черненого дуба, отполированной до зеркального блеска.

У меня создалось впечатление, что леди Арнсворт сохранилась не хуже, чем ее фамильные сокровища. Ее кожа напоминала старый пергамент, волосы, затейливо уложенные на макушке наподобие короны, переливались тем же серебристым блеском, что и огромные оловянные блюда, красовавшиеся на большой посудной горке елизаветинских времен. Она сидела, гордо выпрямившись, руки ее, сверкавшие множеством колец, покоились на коленях, покрытых черным шелком. Пока мы шли к ней от двери, она следила за нами неприязненным взглядом.

«Кто этот человек, инспектор?» – сурово спросила она, глядя на меня в упор.

Лестрейд неуклюже представил меня. Она явно не собиралась обмениваться со мной рукопожатием, ибо ее сцепленные в замок руки по-прежнему лежали на коленях. Было ясно и то, что она никогда не слыхала обо мне, что неудивительно, Уотсон, ибо в те давние времена меня знали лишь несколько человек в Скотленд-Ярде да ограниченный круг знакомых, которых я приобрел благодаря своим однокашникам, в том числе немногочисленные клиенты, чьи дела я уже расследовал[60].

Очевидно, леди Арнсворт приняла меня за одного из приспешников Лестрейда, поскольку больше ни разу не взглянула в мою сторону и обращалась только к инспектору.

«Хотя мне очень не нравится, когда обыскивают мои владения, тем более не в первый раз, инспектор, – холодно проговорила она, – полагаю, закон обязывает меня дать вам разрешение. Однако я вынуждена повторить то, что говорила в прошлый ваш визит: вы не найдете моего сына в этом доме. Вас, как и прежде, будет сопровождать Норрис».

Она отрывисто кивнула дворецкому, все еще стоявшему на пороге, он распахнул дверь и выпустил нас.