Методология мышления

В случае хищника эти знания, впрочем, могут быть уже «предустановлены» в нас, например, инстинктом самосохранения, а в случае альфа-излучения они только формируются в нас в процессе обучения («модель атома по Резерфорду», «модель атома по Бору», «современная модель атома»). Кроме того, мы что-то знаем об угрозах, которые связаны с хищником, и что-то знаем о том, к чему приводит радиационное поражение – хищник может напасть на нас и растерзать, а излучение – проникнуть в наше тело и воздействовать на его клетки. Так что и в случае хищника, и в случае альфа-излучения мы озаботимся их размерами, сделав, видимо, на какой-то фазе своих размышлений вывод, что размеры хищника нас не устраивают, а от альфа-излучения нас спасет и бумага.

То есть мы в обоих этих ситуациях будем мыслить «объемами», «силами», «скоростями», «сопротивлением», «пространственными отношениями» и т. д. И именно созданная так, таким образом – с помощью этих универсалий – реконструкция определит логику наших действий – убегать, прятаться, использовать средства защиты и т. д. Иными словами, хоть наша интеллектуальная функция и решала, казалось бы, разные задачи, оперировала разными интеллектуальными объектами, сам способ решения задачи предполагал использование неких, соотнесенных с нами («нами» – как каким-то интеллектуальным объектом) универсалий и был в этом смысле универсальным.

Теперь, когда нам понятно, что, когда мы пытаемся понять работу интеллектуальной функции, никакой принципиальной разницы между «восприятием» и «мышлением» нет, посмотрим на механизмы «восприятия» чуть более внимательно и сделаем в связи с этим некие проекции на понимание нами (реконструкцию) процессов «мышления».

Неспецифическая интенция

Понятно, прежде всего, что работа интеллектуальной функции лишена всякого смысла, если в нас нет некой озадачивающей озабоченности, определенной настроенности на какой-то результат, если, условно говоря, перед ней не поставлена какая-то фактическая задача. Разумеется, это утверждение не следует понимать слишком буквально. Речь, скорее, идет о некой настроенности на получение (реконструкцию) некого интеллектуального объекта, причем на тот интеллектуальный объект, который наша интеллектуальная функция только должна в результате своей работы произвести (реконструировать).

Если я покажу вам такую картинку (рис. 20), и попрошу вас сказать, что вы на ней видите, вы, скорее всего, скажете мне, что видите сухую траву, камни, кусок белой стены, проволоку, дверь, какую-то растительность и т. д.

Рис. 20

Что вы видите на фотографии?

Однако, если я попрошу вас увидеть на рисунке собаку, у вас возникнет определенная настроенность. Вы удивитесь, что сразу ее не увидели, это, условно говоря, повысит в вас уровень стресса, настроенность на поиск усилится. Вы станете внимательно вглядываться в изображение, будете пытаться его приблизить, рассмотреть, занимаясь уже не просто разглядываем, а именно разыскиванием. И вполне возможно, что скоро увидите на этой фотографии кошку.

Я не сказал, что вы должны искать кошку, но определенная настроенность на некий объект, с ней схожий, позволила вам отыскать именно ее, хотя, поскольку я ввел вас в заблуждение, вы искали другое животное – собаку. То есть не так важно, что конкретно мы ожидаем найти, важно само наличие этого неспецифического ожидания (неспецифической интенции). И да, мы должны искать нечто, что примерно отвечает поставленной задаче, а реальность уже, так или иначе, даст нам о себе знать.

Точно так же и с интеллектуальными объектами, которые мы привыкли относить к области собственно «мышления»: при отсутствии неспецифической интенции – поисковой активности, озадаченности, озабоченности (уровень стресса), не имея в себе необходимого вопрошания, мы ничего не найдем. Интеллектуальная функция будет играть сама с собой, мы будем думать «о», а не «что-то», потому что думать «о» значительно проще, чем вглядываться в фактическую реальность.

Фактическая озадаченность

Впрочем, это «вглядывание» в фактическую реальность сопряжено с серьезной трудностью, о которой нас также предупреждает нейрофизиология восприятия.

Мы при всем желании не способны видеть всего, видеть все это четко, а еще и хорошо осознавать то, что мы видим. В действительности наше «восприятие» больше заинтересовано в том, чтобы создать непротиворечивый образ реальности, нежели воспроизводить его точно и, тем более, осмысленно.