Метро 2033: Кочевник

Потом скептически осмотрел себя и сокрушенно цыкнул. Только не по той причине, что озвучил старый шутник Фаты. Отныне о незаметности можно забыть. Если раньше заурядная внешность внимания не привлекала, то теперь имелась хорошо заметная отличительная черта. Кривой розовый шрам шел от темени к левому уху, виску и спускался к глазу, заканчиваясь на веке, отчего сам глаз казался постоянно полуприкрытым. И как заметил дунганин, волосы действительно следовало побрить. Слишком рваными седыми участками они топорщились в тех местах, где их выстригали, чтобы сшить края раны.

– Расстроился? – с участливой улыбкой поинтересовался старик.

– Ага. Не столько из-за женщин, сколько из-за того, что теперь любая собака узнать может.

– А! Так ты теперь привлекательней стал, чем раньше? – догадался Фаты.

– Точно.

– Не повезло, значит, – вздохнул старик и взял из бокса пинцет и ножницы. – Ну, подставляй башку.

Шал несколько минут слушал, как клацает пинцет, вытаскивающий из кожи нитки, и морщился, но не от боли, а скорее от щекотки. Потом спросил.

– А как вы тут оказались, Фаты-ага? У Еркебая.

– Так вот после того мора и оказались мы тут. Сначала умер Дюмаш, муж Шахадат, потом ее дети, а там и я был на грани. Притащили меня сюда на тачке дочка и сестра моя, ты ее видел, а Еркебай выходил меня. Так и остались мы тут, помогать ему, в миру нас ничто не держало. Потом еще люди приходили, кто оставался надолго, кто нет. Энергия Еркебая лечит. Он и тебя вытащил с того света, я только заштопал. А он несколько ночей проводил обряды, читал молитвы. Сейчас курбан проведем, как новый будешь. Заново родишься. Давай руку.

Фаты помог Шалу снять нательную рубаху и стал разматывать повязку на руке и плече. Осмотрел и потрогал розовые рубцы, оставшиеся от когтей ягнятника.

– Все хорошо. Не гноится даже. Больно?

Кайрат кивнул.

– Ты почаще руку разминай, чтобы мышцы скорее в норму пришли. С левой руки стреляешь?

– Приходилось.

– А сейчас пока не сможешь.

– Выкручусь как-нибудь, – отмахнулся Шал.

Он несколько раз сжал кулак, чувствуя в руке, кроме боли, некоторое онемение.

– Только тебе все равно придется поработать этой рукой уже сейчас, – вздохнул Фаты. – Для обряда ты должен сам поймать барана.

– Надо – поймаю.

– Тогда иди, лови, – заключил Фаты.

– Уже? – удивился Шал.

– А чего тянуть? Вот, уже и Еркебай вышел.

Действительно, рядом с юртой стоял шаман, уже в другом одеянии, и напряженно вглядывался в небо.

– Пока он там высматривает злых духов, пошли, покажу, кого ловить. Он еще вчера дал указания. Это оставь, не понадобится, – остановил старик Шала, потянувшегося к рубашке.

Они прошли к кошаре, и Фаты несколько минут всматривался в пятерку овец, не взятых на выпас и оставленных на выбор специально для обряда.

– Да вон того, полностью черного, и лови.

– Если дал указания еще вчера насчет овцы, зачем оставили пятерых, а, Фаты-ага?

– Чтобы усложнить задачу тебе, – усмехнулся старик. – По обычаю ты вообще их должен где-то купить, а сюда прийти уже с овцой и бараном.

– Понятно, – вздохнул Шал.

Он постоял немного у ограды, борясь с сомнениями относительно эзотерической процедуры, что должна была произойти. Потом ему стало стыдно. Незнакомые люди, пытаясь помочь, время на него тратят, а он тут вдруг колебаться изволил. Нехорошо.

Голый по пояс, на ходу разминая и массируя раненую руку, Шал перелез через ограду, оставив неверие с той стороны, и осторожно направился к овцам. Увидев незнакомого человека и словно почувствовав его намерения, животные стали отходить в сторону, а черный баран, тряся курдючным задом, забился в самую гущу, прячась среди остальных.

– Пушайт. Пушайт. Бар, бар, – ласково позвал овец Шал.

Некоторые посмотрели на него с интересом, но приближаться не думали. Чтобы привыкли к его присутствию, Шал стал медленно прохаживаться в стороне, всем своим видом демонстрируя полное безразличие. Щурясь от яркого солнца, зависшего над горной грядой, и подставляя тело под теплые лучи, остановился, осматривая окрестности, но не выпуская животных из поля зрения.

Постепенно овцы перестали обращать на него внимания и стали разбредаться по кошаре. Шал же начал двигаться. Медленно, шаг за шагом, он приближался к указанной цели.

Позади раздался насмешливый голос дунганина.

– Ну чего ты там вола пасешь, казах?

Шал по привычке быстро поднял правый кулак вверх. «Замри».

– Не знаю, чего ты там показываешь, но молчу, молчу.

Еще пара медленных шагов, снова имитация безразличного прохожего, и вот нужный баран рядом. Чем-то привлеченный, он долго всматривался в человека, потом вернулся к еще не съеденной отарой траве. Шал только этого и ждал. Подобравшись, он сделал бросок, падая на землю, и схватил барана за заднюю ногу. Тот заблеял, всполошив остальных овец, задергался, но Шал его не отпускал. Встал с колен и потащил к ограде, где рядом с дунганином уже стоял Еркебай.

– Молодец, казах, – довольно резюмировал Фаты. – Давай сюда, – он открыл дверцу кошары и схватил барана за уши.

– Туда. – Еркебай указал место, куда вести животное.

Фаты с Шалом дотащили сопротивляющуюся жертву и остановились.