Метро 2033: Кочевник

За много лет город значительно уменьшился в размерах. Кто выжил – из полуразрушенных кварталов перебирались ближе к центру, ведь большим гуртом легче защититься от банд, совершавших набеги из степи. Пустыри между уцелевшими зданиями застроили оборонительными укреплениями, используя бесполезные уже автомобили и куски развалин, которых в округе было с избытком. Получилась достаточно крепкая стена, чтобы остановить лихой наскок распоясавшейся швали, если та надумает взять нахрапом крупный населенный пункт, но неспособная выдержать обстрел артиллерии. Только не было в регионе другой силы с арсеналом тяжелее пулеметов или автоматов, кроме Каганата, поэтому все попытки штурмов закончились еще несколько лет назад. Кочующим бандам оказалось трудно тягаться с крупнокалиберными пулеметами и парой бронетранспортеров, предоставленными генералом Ашимовым – серым кардиналом Каганата, формально ведавшим обороной и прочей безопасностью.

Приближаясь к северным воротам, Шал нагнал повозку, запряженную быками. Картина предстала сюрреалистичная, точно характеризуя состояние, в котором находился мир последние двадцать лет – технократичное общество, внезапно вернувшееся в средние века. И удивляли не избежавшие мутации животные, а повозка, превращенная из самобеглой в тяговую. Если внимательно всмотреться в грязь, пыль, трещины и вмятины на лакокрасочном покрытии, можно угадать его первоначальный цвет. И немного поломав голову, даже определить марку когда-то популярного автомобиля, рукой безжалостного дизайнера новой эпохи превращенного в обычную грузовую телегу.

«Ну, так российский автопром еще не опускали», – мысленно хмыкнул Шал.

В данном транспортном средстве претерпело кардинальные изменения все. Двигатель, естественно, отсутствовал; капот, крыша, стекла и крышка багажника тоже. Остались только рама, колеса, крылья и двери, что увеличило полезную площадь перевозимого багажа. Вместо двигателя красовался переставленный из салона задний диван, на котором и восседали счастливые обладатели этого чуда инженерной мысли. Старик в тюбетейке, с седой бородой до груди, изредка взмахивал рукой, камчой поддавая «газку», и пара непоседливых пацанят-погодков вертелась рядом на сиденье. Груженая деревянным стройматериалом повозка мягко катилась, подпрыгивая на ухабах. Видимо, разбирали уцелевшие дома, таким образом зарабатывая себе на хлеб, чем в основном и занимались неработоспособные жители Тараза, или расширяли собственную жилплощадь.

Поравнявшись с возницей, Шал поздоровался кивком головы, как вдруг заметил уцелевшие фары.

– И фары работают, отец? – насмешливо спросил он старика.

– Конечно, – серьезно кивнул тот, – аккумулятор-то рабочий.

– Ничего себе модернизация, – уважительно протянул Шал. – Внуки?

– Да, помогают деду, молодцы.

Не спуская глаз с привязанного к седлу пулемета, мальчишки притихли, перешептываясь между собой. Потом тот, что старше, осмелел после похвалы, хитро прищурился и нагло улыбнулся.

– Агай! Дай с пулемета стрельнуть!

– Может, тебе еще юрту показать, где патроны лежат? – хмыкнул Шал и поймал взгляд засмеявшегося старика. Тут же вспомнил великого комбинатора, чьи слова невольно перефразировал. Улыбнулся и сам, но точно сказать, почему они всплыли из глубин памяти, не смог бы. Может, железнодорожные пути, к которым они приблизились, навеяли. Дорога, построенная тут сто лет назад, вела как раз к тому месту на карте Казахстана, где сын турецкоподданного настиг подпольного миллионера и получил заветный миллион. К маленькой станции, затерянной в степи, рядом с трассой Алматы – Усть-Каменогорск.

В город их пропустили беспрепятственно. Старику с внуками просто махнули, а Шала даже не спросили про пулемет, которого не было, когда он проходил тут днем. Подпись генерала Ашимова в охранном мандате, напечатанном в типографии на настоящей бумаге, творила чудеса, и избавляла от лишних вопросов.