Метро 2033: Крым. Последняя надежда (трилогия)

«Красивая, но дура, – сделал вывод для себя Пошта. – Все красивые бабы – дуры. Ну ничего. Сбагрю ее атаману – и в Джанкой. Только сначала Зубочистку надо изловить, гада, и перфокарту вернуть».

– Хан примет вас через полчаса, – сообщил стражник, материализовавшийся из ниоткуда.

– Вот и славно, – сказал Пошта. – Я подремлю, а ты меня разбуди через полчасика, – попросил он Олесю, после чего по-хозяйски расположился на диванчике и захрапел.

* * *

Когда Олеся его растолкала, весь Сарай испуганно притих – как же, к нам приехал ревизор из клана листонош! Похоже, все решили, что Пошта тут с официальным визитом и это как-то связано со вчерашней войной в горах и обвалом.

Двое стражников с погонами он-баши – десятников, лейтенантов по-простому, проводили листоношу со спутницей в тронный зал.

Здесь каждый квадратный сантиметр пола, стен и даже потолка покрывали ковры – роскошные, яркие, разноцветные, усеянные орнаментом и геометрическими узорами, они скрадывали шаги и гасили все звуки.

Под потолком бесшумно крутился вентилятор – хотя электричества в Сарае не было, как и во всем городе; значит, где-то кто-то крутил педали велотренажера (например, раб или провинившийся стражник), чтобы хана обдувал приятный ветерок.

Хан, похожий на гигантскую лягушку, восседал на троне, сделанном из зубоврачебного кресла. Был он одет в расшитый золотом халат, панаму-афганку, темные очки и весь, абсолютно весь увешан побрякушками. Толстая золотая цепь на шее, перстни с рубинами и сапфирами на толстых, поросших волосами пальцах, серьги в ушах… Хан сиял и бренчал, как ювелирная лавка.

У ног его сидели две малолетние невольницы, разминая его босые стопы.

– Чем могу служить достопочтенному клану листонош? – Голосок у хана оказался неожиданно высоким. Морда его, круглая, жирная, лоснилась от пота, над верхней губой топорщилась полоска усов. Хан Арслай Гирей Второй был омерзителен даже на вид. О характере его ходили самые дурные слухи.

– Я – Пошта, из клана листонош, – представился Пошта. – Нахожусь в Бахче-Сарае по личной надобности, с неофициальным визитом.

Черные гусеницы бровей сползлись к переносице Арслая. «Неофициальным? – читалось на его лице. – Тогда почему этого смерда ко мне пропустили?»

– Вчера во время обыска, – продолжал Пошта как ни в чем не бывало, – у меня был изъят крайне ценный для нашего клана предмет.

– Всего-то? – взвизгнул негодующе хан. – Из-за такой ерунды меня побеспокоили?!

– Это не ерунда, ваше ханство, – вежливо, но твердо возразил Пошта. – Я не прошу вернуть его. Я прошу сохранить его до приезда официальной делегации нашего клана.

Хан скривился.

– Я вам что, камера хранения? И что это за предмет такой? Брильянт чистой воды? Или изумруд?

– Флотский дешифратор спутниковых сигналов, – сообщил Пошта, и хан мигом утратил интерес.

– А что это за девица? – спросил он, разглядывая Олесю.

Глазки Арслая Гирея Второго масляно заблестели. Олеся все еще была одета в рваные лохмотья, и сквозь прорехи соблазнительно проглядывало тело.

– Неужто это дар клана листонош моему гарему? – Хан облизнулся.

– Нет, – покачал головой Пошта. – Это – дочь есаула Тапилины из Казачьей Сечи, я должен вернуть ее отцу!

– О! – поднял палец Арслан Гирей Второй. – Как кстати! Ты держишь путь в Сечь?

– Ну да, – кивнул Пошта.

– Тогда услуга за услугу! – потер ладошки хан. – Я дам тебе письмо для гетмана Остапа Дорошенко. Ты же листоноша, то бишь почтальон, так? Вот и доставишь записочку гетману. А взамен я пригляжу за твоим дешифратором. Идет?

Поште все это не нравилось. Вместо того чтобы искать Зубочистку и перфокарту, листоноша брал на себя все больше и больше обязательств, не имеющих отношения к главной миссии. То Олесю доставь отцу, то депешу передай… Хорошо хоть по дороге.

– Мне нужен будет транспорт, – потребовал листоноша. – У меня один конь, и двоих он не свезет.

– Будет, будет тебе транспорт! – замахал руками Арслан Гирей Второй. – Дам тебе крытую повозку, и припасы дам, и пропуск, чтобы мои ребятушки тебя не грабили и мзду не взимали. Ну что? По рукам?

Пошта поглядел на Олесю, мысленно вздохнул и молвил:

– По рукам!

«Все-таки хан прав, – подумал он. – Я листоноша, и доставлять письма – моя прямая обязанность. А повозка лишней не будет, а то Олеся после пребывания под землей сгорит к чертям на крымском солнце».

Хан же обрадовался как ребенок, разве что в ладоши не захлопал.

– А на словах передай гетману Дорошенко, – велел он на прощание, – чтобы с ответом он не тянул. Арслан Гирей Второй ждать не любит!

* * *

Путь от Бахче-Сарая до Симферополя – каких-то жалких тридцать километров – пролегал по извилистой горной трассе в местах сколь живописных, столь и опасных. Обочины горного серпантина густо поросли кустами, откуда в любой момент мог выпрыгнуть крымский леопард (мутировавший из камышовых котов) или какой-нибудь мутант, увешанный тотемными вязанками ялтинского лука. На особо резких поворотах были устроены так называемые отбойники – места, куда следовало направлять автомобиль туристу в случае потери управления для плавного торможения.