Метро 2033. Ладога

Но Алису его слова изумили и даже слегка испугали. Конечно, про пощечину, которую она отвесила Игнату, могли узнать соседи. Но это случилось меньше получаса назад. Едва ли слухи успели дойти сюда, на самую окраину подземелья.

– Но как?… – с трудом выдавила из себя женщина.

– Не волнуйся, сестренка. – Священник снова тихо, ласково засмеялся. – Даром чтения мыслей не обладаю. Господь не наделил. Просто опыт. Ты не смотри, что я не старик с седой бородой да с носом-картошкой.

Он скорчил смешную гримасу и сам же расхохотался. Чайка улыбнулась в ответ. Отец Иоанн умел расположить к себе людей.

– Я не старец. Даже не младостарец. Но людей видел, жизнь видел… И совет дать могу. Ты расскажи…

Изливать незнакомому человеку, тем более мужчине, всю горечь, накопившуюся в душе, Алиса не решилась. Она просто тяжко вздохнула, обхватила голову руками и произнесла:

– Он – хороший. Но он не может подождать, пока у меня все утрясется на работе. И… И смотрит на других женщин. О многоженстве мечтает, представляете.

– Только смотрит? – уточнил священник. – Тогда это еще не большая беда.

Чайка от возмущения чуть не вскочила на ноги. С трудом ей удалось обуздать первый порыв негодования.

– Вы что, батюшка, Евангелие не читали?! «Кто смотрит на женщину с вожделением, тот уже прелюбодействовал с ней в сердце своем».

– Читал, – мягким, примирительным тоном отвечал отец Иоанн. – Но не забывай, мужчины совсем иначе устроены. Знаешь, как говорят: «Мужчина с Марса, женщина с Венеры»? Мы живем рядом. Но мы такие разные…

Чайка слушала отца Иоанна и ушам своим не верила. В ее представлении священник должен был выглядеть совсем другим и рассуждать иначе, грозно обличать пороки развращенных людей, грозить адскими мучениями и так далее.

– Марс, Венера… А вы точно православный священник? Может, вы это… Как его… Протестант? – В душу Алисы стало закрадываться подозрение, что перед ней или ряженый, или мошенник, или этот человек представляет какую-то другую конфессию, где иначе трактуют Библию.

– А ты многое знаешь! – Батюшка уважительно хмыкнул. – Вон, и про протестантов слышала.

– У нас, в Оккервиле, дают хорошее образование, – с гордостью ответила Чайка, потом помрачнела и добавила тихо: – Давали…

Расспрашивать ее про судьбу родной общины отец Иоанн не стал, продолжил разговор.

– Да, я точно священник. Настоящий. Рукоположен в иереи нашим прежним батюшкой, отцом Романом, царство ему небесное.

«Жаль, что этот отец Роман умер, – подумала Алиса, – вот он бы наверняка все правильно объяснил».

– Но ты не случайно вспомнила протестантов, сестренка. Они многое упростили, потеряли меру, но кое в чем были правы. Времена меняются, и язык церкви должен меняться.

– То есть пялиться на других женщин – хорошо? – вспыхнула девушка.

– Нехорошо. Но подумай, сестренка, что ты сама сделала не так. – Отец Иоанн сделал акцент на слове «ты». – В любом конфликте обычно виноваты обе стороны. Ты на работе пропадаешь, а он ждет тебя…

– Я большое дело делаю! – взвилась Чайка. – Я за ранеными ухаживаю!

– Вот ты говоришь «я, я». И ни разу не сказала «МЫ». Семья – малая церковь. – Отец Иоанн продолжал говорить ровным голосом, словно не заметив последней реплики девушки. – Нельзя жертвовать семьей. Ни в каких обстоятельствах.

Алиса надула губы и отвернулась. Ей неприятно было осознавать, что священник прав, со всех сторон прав. Она взвалила всю вину на одного Игната. Он мало внимания ей уделяет? А она? Да, она работает больше. Но… не сама ли она избегает близости с мужем? Не нарочно ли так нагружает себя на работе, чтоб не решать семейные проблемы. «Я устала. Отстань», – что еще от нее слышит Игнат по вечерам?

Он ждал очень долго, прежде чем начал смотреть по сторонам в поисках другой дамы. И опять же – только смотреть. Если бы измена уже произошла, Алиса бы почти наверняка узнала об этом. Но признавать свою неправоту, да еще перед чужим человеком, девушка не хотела.

– Все равно он виноват. – Она встала и пошла к выходу, давая понять, что разговор закончен, но в последний момент остановилась. – Кстати, вы обещали дать мне совет.

– Эй, даешь советы! Даю. – Священник добродушно улыбнулся. – Совет простой. Когда вернешься к нему, не ругай и не пили. Ему и так тяжко, поверь. Попробуй быть ласковой. Ни один мужчина не пойдет налево, если дома он окружен заботой и вниманием…

Чайка рассеянно кивнула и поспешила покинуть церковь.

Дорога домой заняла довольно много времени. Пару раз женщина сворачивала не туда, и приходилось снова плутать в поисках нужного поворота. Все это время она была полна желания если и не устроить Игнату очередной скандал, то, как минимум, провести с ним очередную воспитательную беседу.

Но чем ближе становился их дом, тем яснее Алиса понимала: от ее нотаций не будет проку. Сколько раз она пыталась достучаться до мужа, устраивая ему разносы? Помогло ли это хоть чуть-чуть? Нет. Ситуация лишь становилась все более и более безнадежной.

«Похоже, что этот поп прав. Попробую быть мягче. Постараюсь, – решила она. – Вот только получится ли?»