Метро 2033: Московские туннели (трилогия)

– Тихо, Томский! Сейчас главное – до нашего подрывника добраться. Всю лирику на потом оставим.

О том, что группа вышла к станции, стало ясно по не закрытому решеткой отверстию. Аршинов выбрался из межстенного прохода первым. Не дожидаясь остальных, перебежал через пути и направился к выходу в памятный коридор.

Теперь и Томский чувствовал, что заразился желанием преследования. Он неприязненно смотрел на троицу академлаговцев, которые мешкали и тормозили движение. Когда эта компания попыталась выразить бурную радость по поводу выхода на свободу, пришлось даже пригрозить содержанием под домашним арестом в Академлаге.

Через десять минут прапор остановился. На лице его играла торжествующая улыбка.

– Все, Толян! Теперь будь начеку. Гляди-ка, наш парень даже костерок разложил. Не ожидает, морда протокольная, атаки с тыла!

Атаки, впрочем, не получилось: у завала, ведущего к Академлагу, их встретил только костер. Походив возле него кругами, Лёха и Толик переглянулись.

– Мы, случаем, не слишком быстро шли? – раздосадованно буркнул прапор. – Может, он позади остался?

Толя пожал плечами:

– Кто ж его знает? У костра надо посмотреть. Может, следы какие остались…

Но смотреть следовало не на костер. Когда Толя понял это, было слишком поздно. За спиной, в заваленном бетонными обломками коридоре, послышался шорох, и тут же громыхнула автоматная очередь. Стайка пуль врезалась в потолок. Осыпавшаяся пыль запорошила Томскому глаза. Ослепленный, он все же обернулся и нажал на курок, хотя заранее знал, что только зря потратит патроны. Не успело затихнуть эхо выстрелов, как из темноты раздался властный голос:

– Оружие на пол! Считаю до трех. Р-р-раз… Два!

Томский бросил автомат первым. Рыпаться в их положении глупо. Определить местоположение стрелка было сложно, к тому же его защищали бетонные глыбы. Раздался стук падающих автоматов. Товарищи последовали его примеру.

– Отлично, братцы! Теперь все – десять шагов вперед!

Знакомый голос. Хрипловатый тембр. Желтый? Очень может быть. В голосе существа из видений тоже прорезывались такие вот истерические нотки.

«Неужели, Толян, ты, наконец, добрался до точки пересечения иллюзий и реальности?»

Приходилось это признать. Желтый обрел плоть. Он больше не пугал замогильными картинками, а палил из «калаша».

– Дальше так…

Фразу прервал взрыв кашля. Толик насторожился. Не слишком ли реальным сделался Желтый? Если призрак кашляет, то…

– Дальше так, – справившись с приступом, продолжил стрелок. – Все, кроме Томского, – морды в пол и грабли за голову. Одно неправильное движение – стреляю!

Послышались шаги. Стрелок обошел лежащих на полу людей, остановился у костра и обернулся.

– Сколько же у тебя жизней, дорогой анархист?

И тут мозаика, наконец, сложилась!

– То же самое я хотел спросить у тебя, – процедил Томский.

– О-о-о, никак, ты меня узнал?

– Разве я мог забыть твой светлый образ, Чеслав? – Толик старался не выглядеть удивленным. – Хотя не могу сказать, что рад тебя видеть…

«“Думаю, тебе будет интересна судьба ЧЕСЛАВА КОРБУТА?”, – вот что хотел тогда, в темном туннеле, сказать Яков Берзин!» – отчаянно билось в голове.

– Отчего так? А я вот, представь, рад! – кошмарно оскалился старый враг. – Да что там «рад», просто счастлив оттого, что могу разделаться с тобой собственными руками! Очень медленно, как я люблю.

Корбут вновь закашлялся. Поднес ко рту обрывок тряпки. Вытер губы. На ткани появились красные пятна. Кровь. Дырка в легком, которую Чеслав получил во время их последней встречи, явно давала о себе знать. Да и вообще, комендант Берилага сильно изменился: осунулся, постарел и расстался со своим длинными волосами. Наголо бритая голова не добавила ему привлекательности. И без того бледное лицо казалось мраморным на фоне ядовито-желтого костюма химзащиты. Прежними остались только глаза. Они гипнотизировали, сверкали фанатизмом.

– Ты ведь не добил меня, мой благородный и глупый враг, или просто решил остаться чистеньким. А может, и впрямь не подозревал, что в теле коменданта Берилага, которое выдал представителям Красной линии, еще теплится жизнь… Как бы там ни было, спешу тебя обрадовать: товарищ Москвин пожалел для меня пули. Верного сына партии Чеслава Корбута, не щадившего ни сил, ни здоровья в борьбе с ее врагами, просто выбросили на поверхность! На съедение мутантам!! Так вот, ОНИ МНОЮ ПОДАВИЛИСЬ!!!

Томский оценил расстояние до коридора, в котором можно было бы спрятаться. Метров пятьдесят открытого пространства. Он не успеет сделать и пары шагов. А если предположить, что добежать до спасительного поворота все же удастся, то шансы этим не уравняешь. Корбут расстреляет остальных, а потом все равно доберется до своего главного врага. Тухлое дело.

Слегка успокоившийся к тому времени Чеслав вытер окровавленные губы, перехватил взгляд Томского и покачал головой:

– Не надо. Ты свое отбегал.

– А ты нет? Судя по всему, подыхаешь.