Метро 2033: Под-Московье (сборник)

В сущности, бродяги оказались в западне. С одной стороны – Рейх, с другой – заброшенная станция, куда запросто могли проникнуть какие-нибудь чудовища с поверхности. Они жили в постоянном страхе – то ли со стороны Цветного бульвара нападут мутанты, то ли фашистам надоест терпеть под боком таких соседей, и они решат устроить зачистку. Пока обитатели Рейха к ним не совались – видимо, брезговали.

Профессор, как обладатель наиболее «арийской» и благообразной из всех бродяг внешности, раньше осмеливался иногда пробираться в Рейх – попрошайничать. Случалось, ему подавали, и удавалось раздобыть еды. Но в последнее время фашисты совсем озлобились – Профессор все чаще возвращался с пустыми руками, а однажды его ни за что избили. Марина только охала, перевязывая его раны.

Иногда с Северцевым увязывался Васька – воровать. Он делал это под настроение, когда чувствовал, что сегодня у него удачный день и легкая рука. Иногда ему действительно везло – однажды Эльф притащил почти новый автомат и два рожка патронов к нему. Почти все патроны, правда, пришлось выменять на еду, которой катастрофически не хватало, но Васька обещал, что при случае раздобудет еще.

Эти четверо жили одним днем, и на фоне остального населения метро, хотя и не уверенного в завтрашнем дне, но пытавшегося строить планы хотя бы на ближайший месяц, казались людьми без будущего. Тем не менее они неизвестно зачем подобрали и выхаживали совершенно чужого им человека. Впрочем, возможно, у них были на него какие-то виды. Игорь, как и все обитатели метро, был достаточно здравомыслящим, чтобы понимать: никто ничего не делает просто так. Здесь, среди отщепенцев, проповеди товарища Москвина о справедливости, братстве и счастливом будущем выглядели особенно цинично.

Тем более, если вспомнить его предательство.

«Ну ничего, – думал Громов, – если доведется еще увидеться, непременно предъявлю счет. За себя, и за Лену – отдельно. Рановато списали меня, товарищ генсек».

Наверняка тут не обошлось без Якова Берзина. Этот худощавый, бледный и выглядящий вечно больным человек взирал на мир наивными голубыми глазами. Иногда он надолго пропадал, потом вновь появлялся на станции Проспект Маркса. Ходили слухи, что Берзин лечит застарелый туберкулез, а еще – что он замешан в каких-то жутких и тайных делах. Хотя Игорь знал, что Яков не терпит насилия и даже вида крови не переносит. Тем не менее эта загадочная личность, ко мнению которой прислушивается генсек, многим внушала ужас. Громов полагал, что идея пожертвовать провалившимся разведчиком принадлежала именно Берзину. Может, он и не мог смотреть на побои, но подписать смертный приговор человеку заочно было вполне в духе Якова – если он считал, что это отвечает интересам руководства Красной линии.

Но к Берзину у Игоря не было такой ненависти. Ведь это не он хлопал способного разведчика по плечу, глядя на него с отеческой лаской. И если даже Берзин дал совет бросить Игоря на произвол судьбы, генсек ведь мог к нему и не прислушаться…

Впрочем, увидеться с товарищем Москвиным, возможно, и не доведется. Когда Игорь пришел в себя, он по первости просто радовался, что идет на поправку, и не задумывался о том, что будет делать дальше. Но теперь ему стало приходить в голову – они в западне. И пути отсюда нет. Особенно ему, красному шпиону Громову.

Пусть он чудом выжил, но что делать теперь? В Рейх нельзя – там его опознают при первой же проверке документов и охотно доделают то, что не закончили в прошлый раз. На Красную линию он не вернется – не к кому. Да и не смог бы он после такого предательства продолжать служить, как ни в чем не бывало, идеалам коммунизма. Какой из него теперь гражданин Красной линии? Впрочем, при всем желании Игорь вряд ли попал бы отсюда – туда. Даже если удалось бы пройти через Цветной бульвар на разрушенную Трубную. По слухам, туннель от Трубной к Сретенскому бульвару тоже сильно пострадал и даже переходы с Красной линии на Тургеневскую и на Сретенский бульвар был замурованы. Правда, поговаривали, что Сретенский все же как-то сообщается с Красной линией, но уж очень нехорошие ходили слухи об этой станции. Шептались, что там назначают встречи с бандитами ганзейцы, которые не хотят светиться на Китай-городе. И что народишко там живет отчаянный – можно пропасть бесследно, и никто никогда не найдет. Значит, и этот путь был заказан.