Метро 2033. Тени Пост-Петербурга (трилогия)

Нацепив респиратор, сталкер скатился по лестнице и замер с открытым ртом, вслед за сыном уставившись на стремительно темнеющее небо. С запада, из-за далекой горной гряды безобразной угольно-черной кляксой вливался в долину густой смоляной дым. Заполняя собой горизонт, он с поразительной скоростью приближался к Каспийску, вопреки всем законам физики растекаясь по небосводу неравномерными колышущимися сгустками мрака.

– Снайперку, живо!

Паренек нырнул в ракетовоз и спустя считаные секунды протянул отцу увесистую винтовку. Припав к оптике, Таран поймал в прицел ближайшую дымную тучу и наконец увидел… ЭТО. Мириады жутких крылатых тварей, подобно рою саранчи, деловито кружили в воздухе, словно ожидая команды наброситься на беззащитный, спящий тревожным сном город. Если б не едва заметное мельтешение невесомых крыльев, насекомых-переростков вполне можно было спутать с муравьями. Правда, с нереально огромными муравьями, размеры которых повергли многое повидавшего сталкера в шок.

– Глеб, ты молиться умеешь?

– Нет.

– Тогда просто скрести пальцы на удачу. Потому что сейчас она нам нужнее, чем когда бы то ни было…

* * *

Сунгат очнулся от протяжного клекота птицы, продолжавшей парить над землей, цепко удерживая добычу в когтистой лапе. Мышцы затекли и онемели, а хлеставший по комбезу ветер, казалось, выстудил тело насквозь.

Сквозь фильтр противогаза пробился щекочущий ноздри запах, от которого «оборотень» окончательно пришел в себя. Бодрящий, насыщенный влагой запах моря…

Под ногами стремительно проносилась бликующая на свету водная гладь. Когда в глазах прояснилось настолько, что стала различима далекая кромка усеянного постройками берега, Сунгат вдруг ощутил медленно закипавший внутри гнев. Подохнуть в лапах какой-то неразумной птахи – слишком глупая смерть для него, «Степного пса», будущего правителя подземного города!

Превозмогая боль, головорез зашарил по поясному ремню в поисках оружия. Потерявшие чувствительность пальцы нащупали ребристый бок гранаты… Ну уж нет… Ее стоит приберечь на крайний случай – лучше умереть быстро и безболезненно, чем быть заживо сожранным… «Пес» потянулся рукой чуть дальше, пока в ладонь не ткнулась рукоять трофейного ножа.

Всю свою злобу и ненависть к залетному сталкеру, копившиеся на протяжении нескольких последних дней, он вложил в единственный мощный удар, пропоров лапу бестии чуть ли не насквозь. Когтистые пальцы рефлекторно разжались, земная твердь и небосвод закружились в безумном хороводе, ставшее невесомым тело тотчас отреагировало на новую угрозу жесточайшим приступом тошноты. Сунгат летел вниз, безмолвно разевая рот от затопившего рассудок ужаса, и рефлекторно сучил ногами в бесплодных попытках остановить безумную круговерть свободного падения. Противогаз сорвало напором встречного воздуха, ветер свистел в ушах, а в голове билась единственная паническая мысль: «ЖИТЬ!»

Идея с приземлением в воду уже не казалась «оборотню» удачной. С подобной высоты с тем же успехом можно было прыгать на сушу – исход в любом случае окажется плачевным. В ожидании жестокого удара Сунгат зажмурился и попытался сгруппироваться, но грубый рывок заставил тело вытянуться в струну.

Извернувшись, «пес» увидел прямо перед собой лупоглазую щетинистую морду и приплюснутый мощный клюв, которым крылатый хищник удерживал человека на весу, намертво вцепившись в лямку броника. Стремительное падение вновь сменилось управляемым полетом. Теперь птица пикировала в каких-то полутора метрах от поверхности моря, частыми взмахами крыльев-полотнищ пытаясь вновь набрать скорость и взмыть в поднебесье.

Ноги Сунгата то и дело ударялись о волны, и близость спасительной воды придала ему сил. С первобытным рыком «пес» закинул ноги на жилистую шею мутанта и, вцепившись в клок жестких перьев одной рукой, другой принялся исступленно наносить удары по голове твари, только теперь осознав, что все еще сжимает рукоять десантного ножа.

Хищник протяжно гаркнул и попытался стряхнуть человека, но Сунгат, войдя в боевой транс, уже не мог остановиться, в ярости вбивая клинок в скользкую от крови шею птицы.

Удар о воду вышиб из легких воздух, тысячи колких игл впились в кожу, адреналиновый взрыв сотрясал тело, помогая в неравной борьбе с жутким холодом. Оттолкнувшись от туши бившегося в агонии мутанта, «пес» вынырнул, жадно вдохнул полной грудью и со всей возможной скоростью погреб к заснеженной береговой полосе. Считаные минуты отделяли его от переохлаждения, и тратить драгоценное время впустую Сунгат не желал.

Кромка льда, хрупкая и ненадежная, несколько раз обламывалась под весом обессилевшего тела, но человек был упрям в своем стремлении выжить. Распластавшись по отливающей синевой скользкой корке, он каким-то чудом выбрался из воды и мучительно медленно пополз к спасительной тверди.