Метро 2033: Увидеть солнце

По расчетам Касарина, они давно уже должны были выйти к Маршальской. Приказав отряду остановиться, полковник подошел к дозорным и включил собственный ручной фонарь с тяжелой аккумуляторной батареей и мощным световым лучом. Конус яркого света вытянулся вперед и уперся в густую вязкую темноту. Касарин вместе с дозорными изумленно уставился на четко очерченное лучом неровное световое пятно, пока в какой-то момент не понял, что темнота впереди осязаема. Все пространство туннеля от дна с проложенными по нему рельсами до арочного полукруглого свода заполняла шевелящаяся темная масса. Она двигалась и дышала, словно клубящийся туман. Но вздымающиеся темные клубы больше походили на огромные спутанные клубки черной паутины или шерсти, за которыми... — наконец Касарин сумел это рассмотреть — виднелись очертания пассажирской платформы! И откуда-то из глубины этой паутины доносились приглушенные чавкающие звуки, словно это нечто продолжало свою неспешную трапезу.

— Матерь божья! — в ужасе воскликнул один из дозорных. — Что это?!

Ему никто не ответил. Все, включая Касарина, как загипнотизированные смотрели на открывшееся перед ними жуткое зрелище. Только было слышно, как стучат в тишине от ужаса чьи-то зубы.

Прошла секунда или минута — Касарин потерял счет времени, как вдруг черная паутина выбросила в сторону застывших в ужасе людей гигантское щупальце, сплетенное из множества нитей. Этот бросок вывел его из оцепенения.

— Назад!!! Отходим!!! — оглушительно рявкнул он.

Окрик возымел действие — бойцы бросились вглубь туннеля, прочь от станции, опутанной живой паутиной. Некоторые потеряли голову и неслись вперед, не разбирая дороги. Кто-то споткнулся на бегу и упал, но пробегающие мимо даже не заметили этого. Людей охватила паника. Только через полчаса Касарину удалось собрать свой разбежавшийся отряд и восстановить дисциплину.

Но одними приказами нельзя заставить людей избавиться от поселившегося в душе страха, а в глазах своих бойцов и инженеров-ремонтников он видел ужас. В таком состоянии они не смогут драться, не смогут прикрывать друг друга и вытаскивать раненых — каждый будет сам за себя, и все перемрут, как мухи — поодиночке.

Нельзя бросать их в бой — нужно перегруппироваться, дать людям прийти в себя, составить план действий... Необходимо вернуться на станцию.

— Стройся! — скомандовал он. — Возвращаемся домой.

Он специально сказал «домой», чтобы хоть немного успокоить перепуганных людей.

— Скорость движения максимально возможная. Вперед!

* * *

Выйдя из камеры, Серега поднялся на платформу. По центральному проходу и между палатками сновали взволнованные люди. Но под впечатлением того, что рассказала ему арестованная девушка, Касарин-младший обратил внимание на царившее на платформе непривычное оживление, только когда на него налетел возбужденный Хорь.

— Видел отца, Серый?! Что там на Маршальской?! Чего он говорит?!

— О чем ты? — растерялся Сергей.

Хорь всплеснул руками.

— Ты что, ничего не знаешь?! — и, прочитав ответ по лицу Сергея, залопотал: — Разведчики с монтерами только что вернулись! Бледные, руки трясутся, в глазах страх! Толком ничего рассказать не могут! Все какую-то живую паутину вспоминают! Ты бы разыскал отца, спросил, что да как.

— А где он?

— Совет собирает. Видно, дело серьезное, раз потребовалось совещание.

Не дослушав Хоря, Сергей направился к шатру.

— Если что узнаешь, расскажи, не тяни! — крикнул Хорь ему в спину.

Когда жизнь в Роще только обустраивалась, Совет Рощи собирался в полном составе чуть ли не каждый день. Для этих целей на станции даже установили на возвышении круглый шатер. Однако со временем, когда жизнь вошла в накатанную колею, заседания Совета стали проходить все реже и реже, а все возникающие вопросы решались в рабочем порядке. Последний раз Совет собирался, когда обсуждался вопрос о вступлении в Союз и заключении договора о военно-экономическом сотрудничестве с Маршальской. Это было пять лет назад. Не используемый по прямому назначению шатер превратился в место проведения торжественных мероприятий. Там регистрировали браки, чествовали ветеранов и награждали отличившихся. В обычное время туда можно было войти совершенно свободно, но сейчас перед ведущей к шатру лестницей стояли двое вооруженных часовых — те самые патрульные, которые поздравляли Сергея с поимкой пробравшейся на станцию воровки.

— Полковник-то чернее тучи вернулся. Никогда его таким не видел, — озабоченно сказал Сереге один из них. — Не знаешь, что случилось?

Тот отрицательно покачал головой и кивнул на шатер.

— Он там?

— Там. Все там, — подтвердили патрульные. — Минут пять как собрались.

— Пропустите. Мне надо попасть на заседание, — потребовал Сергей.

Но на этот раз не сработало.

— Извини, Серж. Твой отец лично приказал: никого из посторонних.

— У меня важные сведения об арестованной! Их необходимо сообщить членам суда, — заупрямился Серега, пытаясь протиснуться мимо стражников — но наталкиваясь на мозолистую ладонь.

— Им сейчас не до нее, — ответил загораживающий проход охранник. — Похоже, у них там покруче дела.