Метро 2033: Увидеть солнце

Она ничего не ответила, только хмыкнула себе под нос, чем-то напомнив Сергею его отца, повернулась к нему спиной и быстро зашагала вперед.

* * *

Идти становилось все тяжелее. Неожиданно для себя Сергей понял, что начал уставать. Причем это было не физическое утомление — он по-прежнему чувствовал себя полным сил, хотя нес на своих плечах почти пятнадцать килограммов оружия и снаряжения, да и прошли они всего ничего, меньше трети перегона. Усталость была иного рода: психическая или моральная — Сергей никак не мог подобрать точного определения для объяснения своих ощущений. Прежде, на станции, его всегда окружали люди: товарищи, друзья или просто знакомые. Он к этому привык, и сейчас вынужденное одиночество тяготило его. Удивляло и то, что шагавшая впереди девушка все время молчала. Касарин бы с удовольствием заговорил с ней, но никак не мог придумать, с чего начать разговор. В его советах она, похоже, ничуть не нуждалась. Сама, без всякого напоминания, натягивала противогаз и закрывала голову капюшоном при приближении к радиоактивным зонам, каменистые осыпи, образовавшиеся в местах обрушения туннеля, преодолевала уверенно, так же легко и непринужденно обходила провалы и размытые грунтовыми водами глубокие рытвины, встречающиеся на пути.

В конце концов Сергей не выдержал:

— Ты что, уже проходила здесь?

В ответе он отчетливо различил смешок:

— А как, ты думаешь, я попала на вашу станцию?

Он замер, пораженный внезапной догадкой:

— Так ты и на Маршальской была?!

Она тоже остановилась.

— Не на самой станции. Я прошла в обход по обводным туннелям. Еще удивилась, почему там никого нет.

— И не заметила ничего необычного? — не унимался Сергей.

— Только то, что туннели пусты. Даже крыс нет.

«И отряд отца тоже не встретил ни одного монстра», — вспомнил Сергей.

В разговоре с отцом этот факт казался обнадеживающим, но сейчас настораживал.

— Скажи, а если мы не сумеем пройти в лоб, ты сможешь попасть на станцию? — осторожно поинтересовался он.

— Посмотрим, — неопределенно ответила воровка и снова зашагала вперед.

Она оказалась крайне неразговорчивой. Но Сергей не собирался упускать шанс.

— Как тебя зовут?

Девушка стремительно обернулась:

— Зачем это тебе?!

— Как же? — Он даже немного растерялся от ее резкого ответа. — А как мне тебя звать-то?

— Ты же слышал: Гадюка!

Сергей поморщился.

— Это кличка... Оскорбление... и тебе совсем не подходит, — помолчав, добавил он. — А как тебя называл отец?

— Это было давно, в другой жизни!

— И все же?

Она не хотела отвечать, но что-то подсказывало Сергею, что сейчас нужно проявить настойчивость.

— Полина, — едва различимым шепотом ответила девушка, но Сергей все равно услышал.

— Полина, — повторил он. — Очень красивое имя. Мама говорила, с греческого оно переводится...

Касарин не договорил, потому что девушка вдруг резко развернулась к нему и, вцепившись пальцами в высокий воротник его комбинезона, закричала в лицо:

— Полины больше нет! Она умерла четыре года назад вместе со своим отцом! Ясно?! И если ты еще раз назовешь меня этим именем, я убью тебя!

Сергей упрямо покачал головой:

— Нет. Полина жива. Ты просто забыла.

Она рванула его за воротник на себя, чтобы затем ударить головой в лицо. И хотя Сергей просчитал удар, защищаться он не стал. Но удара так и не последовало. В последний момент пальцы девушки разжались, а руки соскользнули с груди спутника. Она отбежала от него и уселась прямо на землю, обхватив голову руками. Сергей приблизился к ней, но, услышав доносящиеся из-под прижатых к лицу ладоней приглушенные рыдания, остановился.

— И откуда ты такой только взялся?! — проговорила она сквозь слезы. — Что ты меня все время грузишь?! Что тебе нужно?!

— Хочу, чтобы ты не забывала, как тебя зовут, — ответил Сергей. — У каждого человека должно быть имя. Это то, что помогает нам оставаться людьми.

Так говорила мать, и сейчас он повторил ее слова. Правда, тут же пожалел об этом, потому что девушка схватила с земли камень и, не глядя, швырнула в него. Не целилась, но попала точно в коленную чашечку. Не сдержавшись, Сергей вскрикнул от боли. Она обернулась к нему, вытерла кулачком выступившие на глазах слезы и сердито сказала:

— Так тебе и надо.

* * *

Каждый шаг приближал их к Маршальской. Так говорила логика. Но логика — это одно, а собственные ощущения — совсем другое. Когда впереди видишь только черное жерло туннеля, засасывающее тебя, как ненасытная глотка какого-то мифического чудовища, поневоле начинаешь сомневаться даже в самых логичных выводах.

Сергей покосился на идущую рядом с ним Полину. Она уже не обгоняла его и не пыталась вырваться вперед, да и выражение ее лица было, скорее, растерянным, чем целеустремленным.

— Может, мы где-то сбились с пути и повернули не туда? — неуверенно предположил Касарин. Хотя отлично знал: никуда они не сворачивали. Вообще! Как вступили в Роще в туннель, так по нему и идут. Впрочем, сейчас он уже ни в чем не был уверен.

Полина неожиданно остановилась. Неужели она тоже так думает? Но, как оказалась, думала она о другом.

— Смотри.