Метро до Африки

Кем лучше назваться, чтобы девушка прониклась доверием к незнакомке? Журналисткой, которая служит в газете «Жизнь»? Дальней родственницей Полины, приехавшей из провинции? Вот только сотрудницей МВД представляться нельзя…

– Полковник милиции Дарья Васильева, – тут же само собой вырвалось у меня.

Я обомлела. Похоже, мой язык живет своей отдельной жизнью, не подчиняется мозгу и болтает всякую чушь. Сейчас Ирина сделает круглые глаза и замкнется. К сожалению, люди не жалуют оперативников и следователей. И потом, человек в звании полковника не станет сам носиться по городу и опрашивать свидетелей.

Но Зайцева отреагировала иначе. Она прижала пухлые ладошки к лоснящимся щекам и прошептала:

– Ой!

– Напугала вас?

– Ой! Я не виновата совсем!

– К вам у нас нет никаких претензий, я пришла узнать кое-что о Жуковой.

– Ее убили, да?

– С чего вам подобная мысль пришла в голову? – изумилась я. – Погибла некая Юлия Моргалова, близкая подруга Полины. Слышали о такой?

Ирина нервно оглянулась.

– Тут народу много… Вон Лариска из травмы пялится! Мигом по больнице разнесет, что Зайцева с милиционершей трепалась.

– На мне нет формы, – успокоила я медсестру.

Глаза Иры наполнились слезами. Я схватила ее за руку:

– Пойдемте в кафе! Тут рядом есть симпатичное местечко, поедим пирожков…

– У меня денег нет, – пробормотала девушка, – кошелек в сестринской оставила.

– Я угощаю. Можете отпроситься?

Ирина кивнула и вынула из кармана халата телефон.

Большая порция сладкого кофе и три эклера с шоколадным кремом, съеденные без остановки, вернули Зайцевой хорошее расположение духа. Вытерев губы салфеткой, она вдруг заявила:

– Полина – дрянь.

– Вы же подруги! – подначила я ее.

– Еще недавно я сама так считала, – надулась Зайцева, – но потом правда вылезла наружу.

Очевидно, толстуха была крепко обижена на товарку, и она все выложила начистоту.

…Зайцева знала, что Полина не москвичка. Она вместе с братом приехала из провинции, намеревалась поступать в медвуз, срезалась на экзаменах и теперь зарабатывает трудовой стаж в клинике, чтобы вновь штурмовать медицинский, но не на общих основаниях, а как рабочая молодежь.

Ирине было жаль Полю, у той не было практически ничего: ни собственной квартиры, ни родителей, ни денег. Жукова снимала жилплощадь вместе с братом и очень нуждалась. Нет, Полина не жаловалась, даже изображала из себя обеспеченную девицу, но Ира заметила, что она обедает в больничной столовой, и сразу поняла: денег у Поли нет.

– Странный вывод, – удивилась я. – Ну обедает человек на работе… Как это может прояснить его материальное положение?

Зайцева схватила четвертое пирожное.

– Наши ходят в кафе, – с набитым ртом выпалила она, – в больнице не принято на местной кухне жрать, хоть там тьма хавки остается.

– Почему? – поразилась я.

– Невкусно, – давясь куском, пробормотала Ирина, – и западло. На кухню только убогие забредают: нянечки, лифтеры. Шушера, одним словом.

Полина каждый раз, когда ее звали на обед, морщилась и отвечала: «Фу! Я по забегаловкам не хожу! В Москве есть всего два места, которые я посещаю, и оба расположены в другом районе».

Сотрудники после этого решили, что Жукова богата, по больнице поползли слухи о Полининых родителях-олигархах.

– Из Сибири она, – сверкая глазами, сплетничали бабы, – отец нефтяной трубой владеет, мать алмазами. Отправили дочурку в Москву на трудовое перевоспитание, а то она дома пила, гуляла и веселилась. Ей в столице пятикомнатную квартиру купили и в больницу устроили. Понюхай, мол, доченька, дерьмо, узнай, как денежки простым людям достаются. Только мамино сердце не камень, она Польке постоянно крупные суммы шлет…

Но Зайцева приметила, как «дочь олигархов», улучив момент, когда на кухне никого нет, тайком бегает на пищеблок и выносит оттуда кульки. Один раз Ирина засунула нос в пакет и обнаружила там несколько котлет. «Богатая» девушка позаботилась о своем ­ужине.

Глава 20

По сравнению с Полиной Ира жила как принцесса – в двухэтажном особняке вместе с обожающими ее родителями. Осенью Зайцева справляла двадцатипятилетие и позвала на юбилей почти всех сотрудников отделения. Мать и отец Иры наняли выездной ресторан, в саду установили шатры, играл оркестр…

На следующий день Поля подошла к Ире и с плохо скрытым любопытством поинтересовалась:

– А твои предки кто?

– Отец крупный онколог, хирург, академик, – ответила Зайцева, – мама у него в помощниках. Она, кстати, кандидат наук, вместе у операционного стола стоят.

– А ты, значит, простой медсестрой работаешь? – удивилась Полина.

Ира кивнула.

– Да, у меня нет амбиций. На врача учиться сложно, потом ответственность большая. Если честно, я не хочу делать карьеру, надеюсь удачно выйти замуж, родить не меньше троих детей и жить для них и для ­мужа.

Жукова порозовела.

– Жених уже есть на примете?

– Нет, – горько ответила Ира.

– Приходи сегодня к нам в гости! – внезапно предложила Полина. – Мы с Сашкой, братом моим, будем рады. Недавно в столицу приехали, друзьями еще не обзавелись.