Метроном. История Франции под стук колес парижского метро

Он направляется к Орлеану: захват этого города обеспечивает господство над мостами на Луаре, с перспективой победы над Аквитанией. Аэций, со своей стороны, в начале 451 года встает во главе крупной армии, состоявшей из галло-римлян, франков, вестготов, бургундов, саксонцев, армориканцев, бретонцев. Все народы Галлии объединились под римским знаменем, чтобы отразить натиск захватчиков из Азии.

Эта невероятная, неожиданная мощь объединяет единым воинским пылом тех, кто некогда сражался друг с другом. Армия движется и наносит удар гуннам на западе от Труа. Ужасное сражение началось после полудня и продолжалось до середины ночи…

Утром Аттила и его войско отступили в лагерь, и страх теперь овладевает ими. Зажигается большой костер, вождь гуннов обещает броситься в него, если римляне захотят взять его в плен. Аттиле удается избежать такой крайности: Аэций мудро не форсирует событий, он довольствуется тем, что следит за отступлением врага и преследует его по равнинам, пока гунны не достигают долины Дуная.

В Париже победу приписывают Женевьеве, это она спасла город и всю Галлию! Как же отказать ей в том, чего она требует? Она просит, чтобы построили базилику на том месте, где упал святой Денис с отрубленной головой в руках. Она вводит специальный налог, чтобы реализовать этот проект, велит установить известковые печи, необходимые для строительства, и внимательно следит за сооружением здания. Ведь это гораздо больше, чем просто базилика! Культ святого Дени, жрицей которого является Женевьева, имеет своей главной целью привить гражданам Парижа благоговение к католической вере. Со своими подругами-дьяконицами Женевьева обходит стройку. Она инспектирует работы по ночам, при свете свечи, которую держит в руках одна из благочестивых девушек. Если коварный ветер задувает пламя, Женевьева берет свечу в свои руки. И тут же фитиль вспыхивает, и пока святая женщина держит свечу, та не затухает, невзирая на дьявольские порывы ветра.

Нынешняя крипта Сен-Дени в общем соответствует той изначальной базилике, которая была воздвигнута во времена святой.

Париж живет собственной историей, все еще скромной, совпадающей по масштабу со святой, которую здесь почитают. Действительно, святой, ибо ей уже приписывают чудеса: она будто бы вернула зрение собственной матери, плеснув в глаза водой, которую сама благословила; вернула здоровье двенадцати несчастным, обуянных демоном; оживила мальчика, разбившегося при падении в колодец…

А пока Париж вздрагивает, вновь и вновь рассказывая о чудесах, совершенных святой, события большой Истории разворачиваются в другом месте. В Равенне, которую Валентиниан, император Запада, сделал столицей, он впадает в бешенство: в Галлии Аэций крадет у него часть славы; этот генерал, которому все удается, мог бы потребовать трон для себя или своего сына. Нужно удалить его, вырвать этот корень, который растет и обретает значительность. 21 сентября 454 года Валентиниан, принимающий во дворце триумфатора Галлии, бросается на гостя и закалывает его. Безумный жест, политическая и военная ошибка, продиктованная самым сильным из всех чувств — завистью.

Народы Галлии оплакивают Аэция, которого отныне называют «последним римлянином». И это правда, преступление в Равенне ускорило неизбежный конец империи. Всего чуть больше двадцати лет понадобится, чтобы все обвалилось, и на развалинах возник другой мир…

4 сентября 476 года последний император Запада Флавий Августул был вынужден отречься после победы Одоакра, германского вождя. Римская слава выживает в другом месте, благодаря Зенону, императору Востока. Одоакр берет себе титул «короля Италии», тогда как римский сенат последним своим решением выражает Константинополю свое подчинение и посылает туда знаки императорского отличия. Западная римская империя перестала существовать.

* * *

Париж теперь — не императорский город, Париж теперь — не цитадель римского могущества, Париж вступает в новую эпоху, которую назовут Средними веками.

Париж может рассчитывать только на себя при защите, Париж будет взят. Но кем? Ситуация в Галлии становится крайне запутанной. Хильдерик, франкский король, царствующий в Турне, на севере, подчиняется Одоакру, королю Италии. Со своей стороны, Сиагрий, последний римский генерал, отвечающий за Галлию, намеревается увековечить законы почившей империи. В Аквитании доминируют вестготы, тогда как бургунды мечтают расширить свое королевство до Марселя. И не будем забывать хрупкие эфемерные союзы, возникающие между одними и другими…

Хильдерик, сын короля Меровея, видит в этом сплетении интересов и интриг возможность обеспечить будущее своей династии — Меровингов — если овладеет Галлией и в частности Парижем. Со своими наемниками он движется к Сене, и имя его внушает страх: ведь на франкском языке Хильде-Рик означает «Могучий в битве»!