Метроном. История Франции под стук колес парижского метро

ЧТО СТАЛОСЬ С КОЛОННОЙ КОРАБЕЛОВ?

В 1711 году, когда под хорами Нотр-Дам пробили углубление, призванное принять останки архиепископа Парижского, была открыта судовая подпора корабелов, включенная в кладку двух стен. Ее реставрировали между 1999 и 2003 годами, сегодня она хранится в музее Клюни.

Священные места остаются священными, независимо от верований… Не случайно, что это творение было найдено в подземной части Нотр-Дам, не случайно, что этот собор остается главным местом католического культа парижан: в этом месте острова Сите появились первые храмы, созданные по обету галлами, которые позднее стали именоваться галло — римлянами, а храмы — христианскими.

II ВЕК ПЛОЩАДЬ Д'ИТАЛИ Все дороги ведут в Рим

Площадь д’Итали всегда казалась мне нескладной, можно сказать, искореженной. Выходя из метро, не видишь ничего, что выглядело бы гармоничным и упорядоченным. В XIX веке мэрия XIII округа словно бы держится в стороне, как будто испуганная чередой машин, которые огибают круглое возвышение в середине, создавая впечатление странного и сумбурного балета. Напротив, на крыше коммерческого центра, задуманного в стиле экстра-модерн, футуристические нагромождения невольно вызывают в памяти застывшие краны на заброшенной стройке. С другой стороны авеню заведения быстрого питания отрыгивают прогорклый запах жареной картошки на первый этаж сероватой кубистической конструкции. Еще дальше грустно вздымаются безличные башни.

Единственная вещь, которую я считаю гармоничной, это эмалированная синяя, с зеленым обрамлением, табличка с названием: «Площадь д’Итали». Действительно, ведь Италия — это здесь! Во II веке, когда Лютеция по воле римских оккупантов расположилась на острове Сите, в этом месте проходила дорога, ведущая в Рим… В Галлии наступила эпоха римского мира. Новый город паризиев растет к югу от Сены. Мощные коммуникации создаются по направлению к Риму, чтобы связать между собой отдельные части самой обширной из империй. Площадь д’Итали естественным образом оказывается на этой via romana[4], которая ведет к Лиону и к Риму…

Конечно, они многое разрушили в изначальном Париже. Цена процветания — сожженная Лютеция и падение Алезии. Смерть самобытной культуры, особого языка. Целого мира со своими легендами, своей историей, своими божествами, своими верованиями, своей мистикой. Особый образ жизни погрузился в пучину забвения. Была закрыта незаконченная книга… Сохранившиеся следы культуры были нам все же переданы римлянами. Римляне симпатичны нам тем, что в своих писаниях они оставили память о покоренных ими варварах. Но могущество Рима уничтожило галльскую идентичность. Уничтожило до такой степени, что долгое время историки смотрели на этот древний народ с презрением или, по меньшей мере, с презрительным снисхождением. Что о них узнавали в трудах Истории? Длинноусые дикари в пестрых штанах, питавшиеся кабаньим мясом. Юлий Цезарь — герой, он принес цивилизацию этим невеждам. Так думали долгие годы. Правда, в наши дни историки пересмотрели свои суждения. Верно, галлы не оставили нам литературных шедевров, не построили великих памятников, которые составили бы счастье туристов третьего тысячелетия, но деревенскими пентюхами они все-таки не были! Они принадлежали к развитой цивилизации, которая имела свои обряды, свои божества, свои легенды, своих героев.

Сегодня можно также спросить себя, чем стали бы паризии — и их город — если бы не римляне. Сохранило ли бы племя с берегов Сены свою независимость и оригинальность? Наверное, нет. Германия была на подъеме. На севере другое завоевание уже начиналось. И без Юлия Цезаря мы бы все стали германцами! Такая дилемма стояла перед паризиями: латинизироваться или германизироваться. История и военная мощь Цезаря решили этот вопрос. На смену галлам пришли галло-римляне.

Город, который строился тогда, уже не селение паризиев, а агломерация, создаваемая по планам римского гения. Вот почему, наверное, эта площадь д’Итали занимает в моем воображении столь важное место, которое показалось бы неуместным для рационального ума…