Меценаты зла

Звездолетчик нажал на синий значок, над которым значилась надпись: «Institute». Двери закрылись, и вагончик превратился в кошмар больного клаустрофобией. Едва слышно заработал электрический двигатель, и транспорт выехал на один из десятка монорельсов, прямыми линиями уходящих в темноту туннелей.

Скорость не ощущалась, но Кирилл мог поклясться, что они несутся со стремительностью пули. Жак позеленел, словно его вращало в учебной центрифуге.

– Ты чего? – спросил Громов. – Кофе отравился?

Жак промолчал. За полчаса пути мимо них всего дважды пронеслись другие вагоны. Похоже, пираты не жаловали подземный транспорт, предпочитая воздушный. Хотя по скорости вряд ли они сильно отличались. А вертолеты, наоборот, летают медленнее.

Вагон остановился и раскрыл двери.

– И никаких денег, – хмыкнул Кирилл. – Чистый коммунизм.

Станция располагалась внутри холма и, чтобы оказаться на свежем воздухе пиратской планеты, друзьям пришлось преодолеть сотню высоких ступеней. Жак слегка запыхался, а Кирилла пронзила боль в правом колене, на которое он частенько падал. «Старею, черт возьми, – подумал он. – Седые волосы, боль в суставах. И это в двадцать семь».

Все мысли вышиб вид на гигантский восьмиэтажный институт. Кирилл едва смог насчитать десяток темных окон. На горящей неярким белым светом крыше стояло не меньше двух сотен вертолетов, флаеров и самолетов.

Кирилл и Жак начали спускаться с холма. Отсутствие забора восхитило звездолетчика, доказав, что в чем-то общество пиратов шагнуло дальше социума объединенного человечества и, тем более, Тайлы.

В Кодексе Королевы ясно было сказано, что если ты своровал у жителя планеты, то ты украл у Королевы. А это карается смертью. То же самое относилось и к испорченному имуществу. На Тайле диктатура имела не менее жесткие правила, но народ, видя постоянные несправедливости, жил в страхе и равнодушии. То ли люди были другие, то ли Рекс третий не справлялся с бременем власти над многомиллионной толпой запуганных подданных.

Друзья прошагали с полкилометра по знакомо пружинящей дорожке и вошли внутрь института.

– Вы к кому? – спросил мужчина лет сорока в белом халате. Перед ним стояло три огромных стола-экрана, где в сотнях разноцветных прямоугольников колыхались точки. Громов догадался, что это план института вместе с его обитателями.

«К Ученому», – чуть не ляпнул Кирилл, но вовремя догадался, что здесь полный институт ученых, а он так и не удосужился поближе познакомиться с командой Шрама.

– К изобретателю, он вчера из рейса с командой Шрама вернулся, – коряво объяснил Громов.

– Лейбон его звать, – хмыкнул мужик. – Сейчас гляну, где он. – Постучав пальцами по столешнице, он ответил: – Четвертый этаж, четыреста двенадцатая лаборатория.

– Спасибо, – сказал Кирилл и подошел к одному из лифтов, возле которого уже стоял Жак.

– И днем и ночью работают, – хмыкнул француз, когда створки закрылись. – Как-то это не по-пиратски.

– Вспомни садовника, какой он пират? – пожал плечами Громов. – Так и эти.

– Ну, наш Ученый…

– Лейбон, – поправил Кирилл.

– Настоящий живодер и разбойник.

Друзья вышли из лифта и двинулись в одно из пяти ответвлений, где номера помещений начинались с четыреста пятого. Впереди открылась дверь, и в коридор вышел Ученый.

– Меня предупредили, – хмыкнул он. – Быстро вы соскучились.

– Обе мои профессии подразумевают неподдельный интерес к технике, – отозвался Кирилл.

Они сделали полсотни шагов и зашли в кабинет без номера. Помещение было завалено распечатками, флэшками, дисками, исписанными от руки бумагами. Сбоку висел огромный экран. Напротив него, по одну сторону стола, возвышались шесть черных кресел.

– Ноги побаливают, потому экскурсию проведем здесь, – сообщил Лейбон, садясь в кресло.

В руках у него появился пульт, и экран загорелся. Перед Громовым и Жаком сразу замелькали разные помещения. В одних люди стояли над микроскопами, в других ученые что-то тараторили, а на планшетах появлялся замудренный программный код, в третьих работали автоматизированные роботы-конвейеры, а четвертые показались друзьям огненной прихожей ада.

– Здесь разрабатываются новые виды оружия, тут системы перехвата координат кораблей и программы взлома компьютеров, – начал пояснять Лейбон. – А в том отделении обучаются хакеры. Вот, сами посмотрите. – Ученый отдал пульт Кириллу.

Изнутри институт казался еще больше, чем снаружи. Пожалуй, в него поместился бы целый научный городок. Тысячи лабораторий, тренажерных камер для хакеров, производственных цехов. Институт объединял в себе функции исследовательского и учебного учреждения, а также, оружейного, оборонительного, приборостроительного и космического завода.

– Вообще захватить корабль – ерунда, – сказал Лейбон, когда Кирилл надолго задержал взгляд на производстве «темных компьютеров». – Самое трудное – это выхватить его из гиперкоридора.

– Прям уж и ерунда, – скривил губы Кирилл.

– Я имею в виду с моим новым оружием, – самодовольно улыбнулся Ученый. – И с вашей старой броней. Хотя вы тоже теперь пираты. – Он помолчал несколько секунд. – И это правильно. Здесь – планета возможностей.