Мезалийцы

Зато на этот раз мы удачно выбрали ночное время для передвижения. Так как по обнадёживающим словам хиронцев, нам оставалось совершить последний марш-бросок. Поэтому было решено, не дожидаясь утра, и соответственно палящего солнца, выдвигаться на вечерних сумерках. К тому же начинала сдавать электроника костюмов, и вся настроенная в них система жизнеобеспечения: поддержание нормальной температуры и влажности. А это значило, что при духоте и пекле дня, без исправно функционирующих костюмов, нам как никогда прежде пришлось бы ощутить на собственной шкуре весь ад хиронской Сахары.

А пока всё было относительно спокойно, мы с Зевсом вели непринуждённый разговор, постепенно перераставший в излияние душ, который, однако, босс периодически прерывал, поглядывая на голограммный дисплей, в надежде на возобновление связи с базой, после чего каждый раз выводил приборы в энергосберегающий режим, экономя заряд дредноута.

По разным едва уловимым впечатлениям, отрывкам разговоров, по тенденции всего путешествия, я начинал догадываться о сути происходящего. И видя, как сильно во всём сомневается Зевс, как он ищет несуществующий заговор, видя его удручённое состояние, мне, конечно, хотелось развеять его недопонимание. Поэтому я начал рассказывать гипотезу о том, как посредством молитв хиронцы проникают в параллельный мир, где как раз и расположено хранилище «Рохор». Таким образом, соотносился факт, что орбитальный отряд, вылетев на предполагаемое место хранилища, не обнаружил его там, поскольку сооружение было невидимым для мезалийцев в привычном измерении. Наш же поход должен оказаться удачным, ведь мы, образно выражаясь, одной ногой в ином измерении. И предстояла ещё одна молитва, в которой если примем участие все, то сможем значительно углубиться в пространстве-времени, то есть проникнуть в нужный нам слой.

Однако, несмотря на все мои убеждения, Зевс продолжал настаивать на своей параноидальной теории о неких третьих силах, манипулирующих хиронцами. А уж то, что ритуалы аборигенов паранормальные, в этом, говорил Зевс, изначально никто не сомневался, иначе бы антигравитационные устройства не выходили из строя. Но о природе пространственных завихрений лучше скажут учёные, когда детальнее изучат принесённый нами чёрный конус . Собственно для чего мы и пустились в экспедицию…

– А я вот, не дождавшись ученых, могу уже сейчас объяснить, списав перебои в связи на то, что сигналы не могут проникнуть через барьеры, разделяющие параллельные миры. Антигравитационные устройства выходят из строя, потому что они сами по себе являются приборами искажающими континуум. Не удивительно поэтому, как наложение другого искажения пространства-времени аннигилирует эффект антигравитонов . Вполне возможно, что для параллельных миров требуется перенастройка антигравитонов на какую-нибудь иную частоту…

– Но это всё предположения и гипотезы, пока научно не доказанные. А вот, что касается третьих сил, то я здесь скорее основываюсь на выводах специалистов, которые проанализировав неподатливость хиронцев к восприятию нас в качестве своих богов, пришли к выводу, что такое возможно лишь в том случае, если на хиронцев уже оказывается влияние со стороны других высокоразвитых существ…

На этих словах наш диспут с Зевсом оборвался – из земли выпрыгнул спиралехвост. Я это решил, вне всякого сомнения, потому что за последнее время достаточно от них натерпелся. Однако моё зрение словно говорило иное. Вообще-то была ещё ночь и темнота не позволяла, как следует разглядеть «прыгунов». Во мраке я различил лишь тени, неотчётливые силуэты, хотя мог поклясться, что это они. И в то же время это были не спиралехвосты.

Так из земли выпрыгнула тень, и невероятным образом пролетев сквозь металлический костюм Зевса, упала в землю. Но меня смутило не меньше, когда через секунду другая тень, выпрыгнувшая из земли, прошла меня насквозь. В момент условного касания, она как бы замедлилась, при этом я почувствовал дискомфорт, что-то вроде спазма в брюшной полости. И когда тень вышла из меня, а это произошло за считанные мгновенья, и плюхнулась обратно в землю, то я испытал облегчение, но и с тем некоторое опустошение, словно призрак вытянул часть жизненной силы.

Пять минут спустя снова последовали выстрелы из земли, а потом ещё через час. И тут я сообразил, и сказал Зевсу:

– Это, несомненно, спиралехвосты. И тени от них подтверждают только одно – мы уже в другом пространственно временном слое, в котором виден и наш прежний мир, только он выглядит иначе, разряжённее, как совокупность голограмм, всё же ещё довольно плотных.

– Если даже и так, то всё равно эти спиралехвосты – самые вредные и назойливые существа – настолько вживлены в пространство, что даже здесь не дают нам спуска. И как вообще они продолжают нас чувствовать?