Меж двух огней

— Бранвен! Ты в порядке?

Сердце замерло, а потом я увидела лицо Артагана. Я обвила руками его шею и прижимала его к себе, и его сердце билось о мои ребра. Бой вокруг нас затих. Только воины Свободного Кантрефа окружали нас во тьме. Артаган тяжело дышал и вытирал кровь с длинного меча. Я ощупала его грудь ладонями.

— Я в порядке, — он посмотрел на кровавый порез на моей щеке. — Боже, что они с тобой сделали?

— Ответ они уже получили. Это был Оуэн из Дифеда, один из бастардов отца.

— Знаю, Ахерн рассказал мне.

— Ахерн? Не понимаю. Он же…

— Предал тебя. Он сам рассказал мне. Признался почти сразу, как сделал это. Если бы он не сказал, мы бы не узнали о твоем плене, пока не было бы слишком поздно.

— Он сказал, зачем меня предал?

— Спросишь у него сама. Он в подземельях Аранрода.

Артаган нахмурился, стиснул зубы. Он, наверное, с трудом сдержался, чтобы не убить Ахерна, узнав о моем похищении. Я прижала губы к его щеке, Артаган оттаял и поднял меня на свою лошадь. Он забрался на Мерлина за мной, обхватил меня за пояс. Я кипела.

— Оуэн сбежал.

— С одним глазом, думаю, — ухмыльнулся Артаган. — Ты попала по нему лучше, чем он по тебе.

— Мы с дифедской стороны гор. Их тут может быть много.

— Тогда поспешим в Аранрод.

— Не так быстро, любимый. Я хотела сказать тебе в лучшее время, что ты должен знать. Я беременна.

Грудь Артагана напряглась. Тени скрыли его лицо, он сидел как статуя в седле. Я прикусила губу, ожидая его ответ. Может, стоило дождаться, пока мы вернемся в замок. Но я не буду рисковать беременностью на ухабистой дороге, не сказав правду. Может, Артаган вспомнил детей Рии, жестокую судьбу, что их постигла. Я надеялась, что он обрадуется наследникам. Но он родился бастардом, так что детство его могло быть не лучшим. Я коснулась его щеки.

— Прости, любимый. Стоило дождаться, пока…

Он прижал губы к моим. Его улыбка согревала, руки крепко обнимали меня. Его глаза сияли в сумерках, он прижал ладонь к моему животу.

— Мы с тобой? — спросил он.

— Да, мы с тобой и ребенок.

Мы прижались друг к другу носами, и я выдохнула с облегчением. Мгновения назад я думала, что ребенок родится в плену, а то и хуже. Теперь мы будем жить свободно в нашем замке. Артаган поцеловал меня снова. Энид фыркнула рядом с нами.

— Идемте, пташки, нам долго ехать в Аранрод.

Она впилась пятками в бока лошади, повела лучников в горы. Артаган нежно обнимал меня, но конь двигался в умеренном темпе. Я опустила голову на его плечо и закрыла глаза, вдыхая запах сухой травы. Мы ехали домой, в наш замок в горах.

* * *

Я тренировалась в луком в заброшенном коридоре глубоко в замке. Бочки стояли вдоль стен, слуги превращали холодную комнату в винный погреб. Я одна в свете факела выпускала стрелы в мишень в дальнем конце коридора. Стрела попала со стуком в яблочко. Месяцы тренировок сделали мою руку уверенной, но я не улыбалась.

Холодные ветры кружили листья за стеной, в брешь было видно угасающий свет. Я замерла и провела ладонью по растущему животу. Беременность не мешала мне упражняться с луком. Я знала, что мне лучше уметь защищать себя. Защищать ребенка, когда он или она появится на свет.

Шаги остановились за мной.

— Вот, куда ты ушла, — улыбнулась Аннвин, в ее руке был факел. — Со скоростью твоего обучения через пару месяцев ты будешь лучшим лучником замка.

— Через пару месяцев мне рожать, — ответила я с улыбкой. — Осень холодная, мне пришлось бы отказаться от тренировок, если бы не этот коридор. Надеюсь, к весне я смогу попадать в цель вдвое дальше этой.

Аннвин стояла рядом со мной с факелом, я выпустила еще стрелу в мишень. Стрела попала левее от точки, куда я целилась, и я поправила прицел и попробовала снова. Аннвин наблюдала за мной.

— Как твой брат? — спросила она.

Я замерла и продолжила стрелять. Я пыталась делать вид, что разговор не беспокоит меня, но промахнулась еще сильнее. Мы уже не звали Ахерна по имени, будто он умер.

— Вы про пленника? — ответила я. — Он еще в подземелье. Не говорит ни с кем, ни со мной. Артаган не хотел, чтобы я туда спускалась. Считает, что испарения вредят малышу.

Аннвин серьезно кивнула.

— Если бы он не был твоей крови, был бы уже мертв. Но и темница — достаточная пытка.

— Артаган сам сидел в подземелье, — ответила я, вспомнив мрачные дни в Кэрвенте, пока я не освободилась с Артаганом. — Я думала, вы не верите в жестокость.

Она прижала ладонь к моему луку, останавливая тренировку.

— Даже у меня есть пределы. Моя вера ценит все живое, но я человек. Моему внуку угрожали до рождения. Мои клятвы о мирном отношении были бы нарушены, если бы мы тебя не вернули.

Я ухмыльнулась, взглянув на нее.

— Что вы говорите, Аннвин? Что вы пришли бы в Дифед с копьем и луком, чтобы спасти, если бы этого не сделал ваш сын?

Ее губы улыбнулись, но не глаза.

— Я благодарю богиню, что меня так не проверили.

Это была новая сторона Аннвин. Конечно, я знала ее меньше года, а она прожила долгую жизнь. Она могла быть интересной в молодости до того, как стала отшельницей. Когда она встретила Кадваллона и растила сына.