Меж двух огней: МАКУСА против якудза

Ждать не пришлось долго. Сначала Сакура услышала отдалённый гул, постепенно перераставший в шум полноценного боя. В какой-то момент пол затрясся — а после дверь вылетела вместе с куском стены. В проёме, избавившись от последнего противника, появился Какаши. Сакура отчаянно забилась и подалась к нему, насколько позволяли верёвки.

— Сакура! — воскликнул Какаши и бросился к ней. Упав на колени рядом, он принялся колдовать над верёвками, распутывать магические узлы. — Потерпи, моя девочка, уже почти всё…

— Экспеллиармус!

В первую секунду, казалось, Какаши не понял, что произошло. Когда же осмыслил, было поздно — его волшебную палочку крепко сжимал Итачи.

— Не двигайтесь, Какаши-сан, — произнёс Учиха размеренным голосом. — Любое ваше резкое движение отразится на Сакуре.

Быстро бросив на неё полный боли и отчаяния взгляд, Какаши поднялся, держа руки на виду.

— Отпусти её, Итачи! Она ни при чём.

— Я придерживаюсь иного мнения, — спокойно сообщил Учиха. За его спиной через обрушенную стену в комнату вступили Шисуи и Хана, держа Какаши на прицеле палочек.

— Вы покусились на тайну нашего клана. Такой долг может оплатить лишь кровь.

— Отпусти Сакуру и делай со мной, что захочешь! — в сердцах крикнул Какаши.

Итачи переглянулся с Шисуи.

— Хорошо, — он кивнул, и Хана освободила Сакуру от остатков магических пут. Та рухнула на колени и неловко потёрла запястья.

— Сакура, — окликнул её Хатаке. — Беги.

Она подняла на него потерянный взгляд.

— Я… я не могу, Какаши.

Хатаке цыкнул.

— Не думай обо мне, глупая девчонка! Уходи сама!

— Она не уйдёт по другой причине.

Саске выступил из тени за спинами родичей, такой же уверенный и непоколебимый, как всегда. Увидев его, Сакура поднялась. На плохо слушающихся ногах подошла ближе.

— Здравствуй, Саске, — прошептала она.

— Давно не виделись, — лениво усмехнулся в ответ он.

— Пора действовать, — сказала Хана, принюхавшись. Итачи поймал взгляд младшего брата; тот хмыкнул и обратился к Сакуре:

— Магию, на которую натренирован его левый глаз, Какаши украл у нас, — Саске протянул ей остро наточенный нож. — Верни то, что принадлежит клану Учиха.

Сакура задрожала. Безропотно приняла нож.

— Сакура?.. — проговорил Какаши, неверие и страшное осознание перемешались в его тоне. Она не хотела смотреть на него, но заставила себя.

— Это мой долг, Какаши, — сказала она. — Прости меня.

Итачи махнул рукой, и новые верёвки свились из старых, обхватили крепкий торс Хатаке, его умелые руки. Сакура подошла к нему и остановилась в шаге. Рефлексом было обнять. Она взяла мужчину за подбородок и подняла голову, занесла нож и резко опустила.

Брызги крови разлетелись во все стороны, замарали лицо, волосы, руки Сакуры. Кровь была горячей и одуряюще алой. От её вида мутило.

Какаши не издал ни звука и тряпичной куклой повис на верёвках. Глубоко всаженный нож торчал из левой глазницы.

— Молодец, — произнёс Итачи. — Ты хорошо справилась, Сакура.

Шисуи улыбнулся ей, и даже Хана с признанием кивнула. Однако Сакуре не было дела до них — лишь до любимого, ради которого она справилась со всем. До нежности и одобрения в его тёмном взгляде.

Саске подошёл и обнял её, по-хозяйски привлёк к себе, но Сакура попыталась вывернуться.

— Саске, я вся в крови…

— Мне-то что? — отмахнулся он и крепко поцеловал Сакуру. Отстранившись, Саске произнёс: — Добро пожаловать в семью.