Меж двух орлов

– Я и смотрю. – Слин, которому едва исполнилось сорок, был одним из самых молодых среди старейшин. Но если говорить о силах, то тягаться с ним мог не каждый. Не Комат, так это точно.  – Я, конечно, по бабским делам не силен, чтобы по стежкам читать. Но то, что эти стежки, – он кивнул на щедро украшеную горловиной вышивку, – и те – снова кивок, теперь в сторону Нетты с рубашкой, – один человек заговаривал – вижу.

Он встал, укоризненно посмотрев на бабку Мину. Потом вздохнул и скзаал.

– Вижу, бабушка, для чего ты нам тут этот балаган устроила. Только хватит всех мучать, смотри, пани Зельда уже сама скоро рядом с дочкой ляжет.

Потом он протянул руки к коробу, который Нетта так и держала на коленях и велел.

– Отдай. Сожгу в святилище. Если не веришь, Борута присмотрит.

Медленно, словно во сне, Нетта сложила последнюю рубашку в короб и отдала все молодому старейшине. Борута невольно кивнул, хотя его одобрения никто не спрашивал.

– И правда, хватит. – Сказал он устало. – Мирося. Нетто. Пошли домой. Солце уже садится.

– И правда,  – зашумели женщины, – коров доить пора. Детей спать загонять. А эти как же? – Спохватился кто-то.

– А Нецку завтра судить будем, на рассвете. – Вмешался еще один старейшин.  – Что за суд посреди ночи?

– А если сбежит? – Женщины, оказываются, умеют быть вьедливыми.

– Куда? – В один голос переспросили несколько мужчин.

Действительно, куда бежать панне ночью одной? Даже если Комат и отпустит дочь, стремясь уберечь от наказания, идти ей все равно некуда. На том и разошлись.

Мирослава немного растерянно цеплялась за Нетту. Увиденное сегодня все еще стояло перед глазами, пугая до дрожи. Сегодня Мирося, пожалуй, была полностью согласна с Храмом, запрещающим волхование для шляхты и посполитых. Это ж страшно подумать, что случится, если каждая дурная дзивка начнет себе привораживать кого-хочешь. Вон, того же Скирмута взять: в конце весны, когда ее приезжали сватать, был пристойный шляхтыч. А во что превратился?

За этими размышлениями Мирослава не заметила, как к ним подошел Борута.

– Ну, хорошие мои, пошли домой, что ли? Ужин скоро, а мы и не обедали.

– Ой, боги! – Ахнула Нетта, хватаясь за голову. – Я ж там дите с соседской девочкой оставила!

– Крисна – умница. – Успокоила Нетту подошедшая пани Гривда.  – Раз сказала, что присмотрит, значит, присмотрит. Но ты, молодица, и правда, того… Поменьше бы про всяких думала, побольше – о себе. А то останешься так… вот-тако-вот. И без мужа, и без дитяти,  и на чужом хозяйстве непонятно кому нужна.

Вечером семейство Сколоменда еще долго не могло угомониться. На этот раз, хорошенько отмывшись в бане, и стар, и млад долго сидели за общим столом, говоря обо всем, что накопилось у каждого на сердце за последнее время. Устали все, но выговориться было надо. Потому что, как оказалось, за любой такой недомолвкой слишком легко проглядеть настоящую беду.

Глава тринадцатая: Новые соседи

Суд над колдовкой назначили на рассвете. Вообще, как рассказал Мирославе Борута, до настоящего суда в таких случаях доходило редко. Чаще всего обходились строгим внушением. В крайнем случае, за вмешательство в чужую семью бабы могли и ворота дегтем обмазать, а то и побить. Но то – дела бабские и мужчины предпочитали делать вид, что их это не касается.

Сейчас же речь шла не просто о том, что женатый муж гульнул с молодой девахой. И даже не о том, то молодая деваха попыталась приворожить чужого мужа. Глупая Нецка натворила дел, запустив какую-то очень уж хитрую ворожбу, которая могла стоить Скирмуту здоровья, а то и жизни. И не только ему.

– Понимаешь, ясколко, – Объяснял Борута, лениво развалившись на постели, пока Мирослава расчесывала ему волосы, – такие дела просто так, без понимания, не делаются. Накрутить-навязать, голову задурить – это любая дура сможет. Особенно, если человек сам подставляется, вон, как мой гулящий братец. Сколько-то силы – ее в каждом человеке есть. А только приложить ее с умом – этому уметь надо.

– Этому вас, волхвов, специально учат?

– Вообще-то, не только волхвов. – Борута перевернулся и при поднял голову так, чтобы смотреть Мирославе прямо в глаза. – Каждого человека с детства учат, что за все, что берешь – у леса ли, у поля ли, у врага ли – надо платить. Платишь потом, платишь кровью, платишь силой и здоровьем. Потому-то так важно не брать лишнего. Чтобы до срока не поистратиться.

– Надо же! – Мирося только покачала головой в удивлении. – А мне всегда казалось, что если сила дана, то колдуй, сколько влезет.

– Именно, что сколько влезет. – Борута рассмеялся. – Давай спать, Миросенько. Завтра у всех тяжелый день, а тебе теперь поберечься бы. Может, останешься дома?

– Может, и останусь. – Мирославе ни капельки не хотелось смотреть, как будут бить беспомощного человека. Будь она хоть дважды ведьмой и трижды – дзивкой.

Покрутившись еще немного, Мирослава устроилась на плече у мужа с твердым намерением завтра никуда не пойти. Но уже утром ее решение изменилось.