Меж молотом и наковальней (СИ)

Его темный взгляд, такой близкий, такой родной, завораживал. Его волосы до плеч, теперь мокрые от пота, падали на мои щеки, щекотали мою кожу. Его губы коснулись моих легким прикосновением. И время вдруг остановилось. Застыло. Растворилось в его горевшем от страсти взгляде. И вновь побежало, когда он начал двигаться… быстрее, быстрее, еще быстрее…

— Ники… — прохрипела я.

— Что?

— Ты… — уверенный толчок, и я выгнулась под ним, рассыпалась на миллион звезд, растеклась по влажным простыням, и оказалась вдруг на нем, опустошенная и счастливая.

— Теперь ты, — усмехнулся он, наполняя меня снова… неумолим. Жесток и нежен… он обнял меня за талию, ответил поцелуем на мой поцелуй, скользнув ладонями по моей спине, и улыбнулся, когда я послушно начала двигать бедрами.

— Нет уж… теперь рулю я, — усмехнулась я, когда Ники пытался меня остановить.

Гибкой кошкой вырвалась их его объятий, выпрямляясь, откинула назад волосы, упиваясь его страстным, ненасытным взглядом и продолжила двигаться. Он хотел меня, желал, страстно, безумно, и одна мысль об этом наполняла меня экстазом.

Я горела вместе с ним… я позировала перед ним, чувствуя себя бесконечно прекрасной, подняла руки вверх, показав грудь, и пламя страсти в глазах Ники выжгло меня дотла. В исступлении, продолжая двигаться, я вела пальцами по его груди, жадно ловила его стоны, его шумное, прерывистое дыхание, таяла от прикосновений его ладоней… на моей талии, на бедрах, на груди.

— Не двигайся… — прохрипела я, но мой Ники никогда не умел быть послушным. И не терпел второй власти в постели.

Он резко сел на кровати, поймал меня в свои объятия, и поцеловал, нежно, ласково… выходя из меня до безумия медленно…

— Ники… быстрее…

— Разве нам надо куда-то спешить? — проснулось в моем любимом его ехидство. — Еще совсем недавно ты просила подождать…

— Ники… умоляю…

— Вот как…

Он издевается, честное слово! Молча поставил меня на колени, заставил сомкнуть ноги и встал за моей спиной… аккуратно надавив на поясницу, вынудил выгнуться, и вновь вошел… вновь медленно… быстрее, быстрее, набирая уверенный темп. Он придерживал меня за плечи, не давая упасть, а второй рукой помогал мне внизу, доводил до исступления. Он шептал что-то мне на ухо, на разных языках, и двигался все быстрее и быстрее… и вдруг застыл, когда я на миг потеряв голос, вновь выгнулась в его объятиях, с криком упала на подушки, пытаясь, и не в силах отдышаться.

И тот же миг раздался протяжный стон и что-то теплое капнуло мне на спину…

Уставший и опустошенный Ник лег рядом со мной. И, повернув голову, я взглядом ласкала его лицо, раскрасневшееся после нашей близости, упрямый изгиб его губ, его нежный, встретившийся со мной взгляд.

— Я у тебя не первый.

— Я уже слишком старая, чтобы ты был первым…

— А Анри?

— Анри… Анри в этой жизни меня не получит.

— И вообще больше не получит, — зарычал мой зверь и сразу же успокоился, услышав:

— Я ж тебя люблю, дурачок. Только тебя.

Он молча встал, нашел на столе салфетки, и вытер мне спину. Вновь лег рядом, притянув к себе, улыбнулся мягко, ласково:

— Не первый, но последний?

— А когда я буду старой, а ты все еще молодым, ты тоже будешь меня любить?

— Ты же знаешь ответ, моя дорогая, — ответил он, прикрывая нас обоих одеялом и целуя меня в нос. — Мы уже это проходили. И, надеюсь, пройдем еще не раз.

И в тот же миг дверь открылась, внутрь ввалился белый и пушистый шар, и Пу, прыгнув на кровать, радостно закричала:

— Катя приехала!

— Надо научиться запирать дверь, — задумчиво сказал Ники, прикрывая меня до подбородка одеялом.

— А это кто? — недовольно насупилась Пу.

— Кто это не важно. Важно, что я знаю, где Катя прячет конфеты, — подмигнул Пу Ники и тотчас получил от меня подушкой. За дело! Нечего ребенка баловать!

— Жадина! — хором среагировали Пу и Ники. Не ну… уже и спелись!

Счастье, это, наверное, когда у тебя полный дом друзей. Когда рядом с тобой любимый мужчина. Когда больше за тобой никто не охотится, и ты можешь жить спокойно… в чем-то Владэк был прав. Детей у меня с Ники быть не может. Но мы с ним созданы друг для друга, как Саша и Ли, как Анри и…

Зина вернулась в Магистрат уже весной, похудевшая и резко постаревшая. Шугалась поначалу каждой тени, ко мне даже подойти боялась. Ники не позволял. И отправив своего любимого на работу… в инквизицию, куда ж еще, я пришла к ней сама.

— Прости, — прошептала Зина. — Владэк встретил меня, когда я крутилась возле вашего дома… я боялась показаться Анри. Боялась, что он меня снова оттолкнет… и когда Владэк предложил сделку, что отдаст мне Анри, а заберет тебя, сдуру согласилась, думала, что потеряв тебя он станет сговорчивее… а как увидела, что он сотворил с Анри, тебя, белую от страха… я не думала. Это было… так быстро…

— Ты спасла меня тогда, — прошептала я, поймав ладонью ее холодную ладонь. — Быть мне марионеткой Владка, если бы не ты… вечно быть. Но теперь могла бы в меня и не стрелять.

— Анри все еще тебя любил, — заплакала Зина. — И я просто не могла этого выдержать. Он даже метку тебе поставил!