Не чувствуя тела, я задыхался. Перед глазами всё плыло и двоилось. То, что стояло передо мной, было созданием совершенно иного плана, нежели я сам.
Смерть.
Высшая сущность вне категорий.
Задавить панику в зародыше и собрать мысли в кучу оказалось не так уж и просто, но я справился. Смерть предлагает стать её вассалом — в целом неплохо, если она, конечно, не продолжит говорить, иначе меня может просто расплющить.
Соглашаться однозначно, но не просто так и не на всё — всегда есть подвох. Кто стоит в услужение смерти? Всякие гнилушки, костяшки и иже с ними, навскидку проклятые промежуточное звено между нежитью и живыми. Вспомнилось и тема с форума, где народ обсуждал расу нежити. Да и выкинуло меня посреди той самой пустоши, где шла компиляция аватары, даже надгробие неподалёку. Попытка номер два?
Теория выстроилась легко и очень походила на правду, но никто не мешал мне импровизировать.
— Я готов присягнуть в верности и стать слугой! — последнее слово произнёс с нажимом, если так можно выразиться о словах обращённых смерти, — вечной и бесконечной госпожи!
Лёгкая дрожь от волнения, но всё обошлось — меня не развоплотили на месте.
— Сестра не ошиблась в тебе, — уголки губ Смерти едва приподнялись, выдавая слабый намёк на улыбку.
Порадоваться не смог — меня вновь корёжило, но не долго. Смерть склонилась и её дыхание коснулось меня, но вопреки ожиданию я ощутил прилив сил.
— Я принимаю тебя, Алькор, — прошептала она и закрыла глаза, и я помимо собственной воли сделал то же самое, а спустя миг моих губ коснулось нечто нежное и обжигающе холодное.
Глава IX
Долг в тысячу душ
После поцелуя, всё моё существо словно смахнули, вырвав из Пустоши, и одним ударом впечатали в собственное тело. Ощущение интересное, словно на горках зубодробительной сложности прокатился, без самих горок. Голова немного кружилось, но в остальном всё было просто замечательно — лихорадка прошла, а льющий дождь приносил лишь лёгкий дискомфорт.
Возвращение к жизни сопровождалась не фанфарами, а градом сообщений, но прежде чем заняться чтением, огляделся по сторонам. Шаман с дружками так и остались в паре шагов от меня, вот только теперь лежали мордами в землю. Видок у них был ещё тот. Тело Гунгуна покрывали язвы, вот только сочились они не как у меня кровью, а жёлто-белым гноем, местами ещё и кожа слезла пластами. Ящеры выглядели иначе, но не менее эффектно. Вздувшаяся чешую сочилась гноем, а там где она всё же не выдержала и лопнула, проглядывало розовое, словно ошпаренное мясо. И всю эту красоту обильно поливал дождь, унося заразу прочь к реке.