Меж трех миров. Том 2

Асшара подбросила перышко и с силой махнула кистью в сторону стены. Перо сорвалось с места и врезалось острым концом в камень, как дротик для дартца. От него даже побежали тонкие трещинки. Асшары расслабила руку, напряжение спало и перышко медленно опустилось на пол.

– Как ты это сделала? – пробормотала женщина.

– Ты научишься. Причем в ближайшее время. Я намерена возиться с тобой следующие несколько лет. Вопрос номер один. Как мне тебя звать? «Мама» определенно не подходит.

– Ты моя дочь. Зови меня моим настоящим именем. Ева. – левая бровь девушки дернулась, на лице появилась насмешливая улыбка, но она промолчала.

– Хорошо. Тогда приступим, Ева, – Асшара подняла обе руки и все перья, беззвучно перекатывавшиеся вокруг, взмыли в воздух.

– Ты так хочешь от меня избавиться? – Ева склонила голову на бок, в ее взгляде проскользнуло разочарование.

– Направь эмоции в силу, представь ее цвет, форму, даже запах, – проигнорировав вопрос, продолжила урок девушка. – Представь, как она действует. Вложи в свои движения все, что есть у тебя внутри.

Перья за спиной Асшары задрожали, закрутились медленным танцем. Какое-то время Ева разглядывала их, а потом взяла одно приятное пушистое перышко, после чего все остальные опали.

Королева представила, как холодный зимний ветерок голубоватой дымкой поднимает перо, напрягла руку, направляя все, что было внутри на перышко, но оно не взлетело, не врезалось в стену, как от одного ленивого движения пальцев Асшары, а лишь еле двинулось. Ева вообще была не уверена, что сопричастна происходящему, скорее ветер с улицы, который переворачивал перья, скользившие по полу.

После тридцати попыток королева суккубов быстро сбилась со счета, Асшара покачала головой, сказала прекратить, и подошла к корзине с яблоками. Там были и кислотные зеленые, и золотистые, и яркие красные. Сначала она поводила рукой, выбирая, а потом взяла твердое алое яблоко, по размеру больше ее собственного кулака. С фруктом в руках она вернулась к Еве, глядя на то, как мать, игнорируя ее требование прекратить, продолжала безрезультатные попытки.

– Прекрати, – процедила Асшара, стараясь сдержать закипевшее раздражение.

– Но…

– Я сказала прекрати! – верхняя губа девушки непроизвольно дернулась и, чтобы хоть как-то себя успокоить, она закрыла глаза, считая удары своего сердца.

Опустившись на холодный пол напротив матери, Асшара покрутила в руках тяжелое яблоко, перекатывая его с ладони на ладонь, подбросила в воздух, поймала…

– Ты не чувствуешь свою силу, – еще один нервный бросок. – Ты просто напрягаешь руки, а нужно вкладывать в свои движения приказ, – Асшара снова подбросила яблоко в воздух, и оно само собой разделилось на дольки, которые послушно выстроились в ряд между матерью и дочерью. – Прикажи перу, подчини его своей воле. Сможешь, – устроим перерыв, и это яблоко твое. Насколько я помню, – уголки ее губ надменно приподнялись, – это твой любимый фрукт. А до тех пор пока ты этого не сделаешь, – улыбка тут же исчезла, уступая жесткости и строгости, – ты не выйдешь отсюда.

– В первый и последний раз, когда я использовала силу, я ослабла, не могла двигаться. – Ева опустила руки. – Я никогда не смогу это сделать…

– Прекрати бояться самой себя! – Асшара чуть не скривилась от лицемерия, сквозившего в каждом ее слове.

– Будто это так просто!

– Пока не сдвинешь перо, не выйдешь отсюда, не будешь ни есть, ни пить, ни спать…

– Ладно, ладно! – произнесла Ева.

Воздух был прозрачным, как стекло, и в то же время казался таким же острым. Ева собралась с силами и напрягла руки. Она направила все свое желание на проклятое перышко, но оно не двинулось с места ни на сантиметр, даже ветер с улицы не помогал. Ева зашипела, ее пальцы тряслись не то от напряжения, не то от злости. Так проходили минуты. Долгие и мучительные. Руки королевы сводило, началась судорога, и тогда она сдалась. Откинулась назад, опираясь на руки.

– Не могу.

– Разве? – Асшара оскалилась, скрестив руки и наклонившись к матери. – Обернись.

Ева подчинилась, увиденное поразило ее – все перья, что были у нее за спиной парили в воздухе, будто подвешенные на тонкие ниточки. Это походило на инсталляцию в музее современного искусства с глубочайшим смыслом и в то же время наделенную божественной эстетикой. Несколько мгновений они любовались волшебным зрелищем, а потом перья дрогнули, напряжение, державшее их, пропало, и они начали медленно опускаться на пол.

Усталость сразу дала о себе знать. Хорошо, что Ева сидела, иначе неминуемо бы упала. Голова стала чугунной, веки потяжелели настолько, что было трудно даже моргать.

– Вот теперь можешь съесть, – Асшара пододвинула к матери дольки яблока. – То, что с тобой сейчас происходит, я называю откатом. Поешь и тебе сразу станет лучше.