Между

– Нет, дело в другом. Ты права, что многое изменилось. Мое отношение к тебе – точно. Я позволял себе слишком многое на глазах охраны. Я не стеснялся водителей, когда брал тебя, не думал о том, что слышат охранники.

Димитрий обхватывает мои пальцы крепче.

– Так не должно быть. Ты моя женщина, только я могу слышать твои стоны.

Я проваливаюсь в его глубокие темные глаза. Для него подобные слова – это все равно что признание в любви.

И для меня тоже.

Эпилог

Димитрий поменял не только команду охраны.

Изменилось намного больше вещей.

Мы начали заново, откинув прошлый опыт. Нам пришлось знакомиться друг с другом, потому что мы оба стали во многом другими людьми. И, как это ни странно, именно в этот момент пазл сошелся. Мы оказались настоящей парой.

Димитрий прислушался к моим пожеланиям и купил новую квартиру. От его привычки жить глубоко за городом пришлось отказаться. Раньше я не обращала внимания на то, что живу как затворник в его огромном особняке. Мне даже было так спокойнее. Мне не хотелось видеть лишних людей, а сил хватало только на то, чтобы соответствовать статусу Димитрия. Я посещала студии красоты и шоурумы да всякие тусовки по приглашениям, сопровождая своего мужчину.

Но теперь такая жизнь казалась болотом. Пустое времяпрепровождение девушки, которая всего лишь очередная в веренице любовниц. Сегодня она здесь, а завтра ее место заняла более хваткая и сексуальная.

Теперь же я чувствовала, что у моего голоса есть вес. И я видела, что Димитрий рад баловать меня. Он даже как будто изголодался по простым милым моментам. Он всегда покупал мне дорогие вещи и умел делать сюрпризы, хотя в его понимании это было одно и то же. Он привозил мне золотые наручные часы из поездок или присылал лимитированные духи без повода.

Но сейчас его внимание перестало чувствоваться только через жирный чек. Он учился слушать меня и идти навстречу. Не просто присылать цветы, а дарить их, черт возьми. Просыпаться со мной в одной кровати, проводить время за завтраком и отказываться от встреч, на которые приводят не жен, а эскортниц.

Мы посмотрели несколько квартир прежде, чем нашли ту самую. Я сразу влюбилась в панорамные окна, через которые переливался солнечный свет. Светлая, просторная, обставленная удобной мебелью, а не модными дизайнерскими находками. На такие любопытно смотреть, как в музее, а в быту это мука. В загородном доме Димитрия были стулья с искривленными ножками с закрытого европейского аукциона и низкие диваны, в которых проваливаешься до самого пола. Я никогда не любила подобные вещи, хотя и признавала, что смотрятся они эффектно.

Мне было намного важнее, чтобы в квартире было побольше спален. Димитрий понял, для чего они. Он молчал первое время, а потом поймал меня, когда я общалась с дизайнером. Мы заказали авторский надзор, чтобы мастер взяла на себя все вопросы перепланировки. Мы обошлись без глобальной перестройки, но кое-где надо было освежить краску на стенах и заново продумать расстановку мебели.

– Крась в розовый, – бросил Димитрий, когда дизайнер отлучилась за проспектами.

– Что? – Я обернулась к нему, удивившись, что он вернулся из клуба так рано. – Тебе нравится розовый?

Я поморщилась.

Димитрий, конечно, изменился, но не настолько.

– Мы не будем торопиться с детьми, но я уверен, что первым ребенком будет девочка.

Я ошалела. Я не ждала, что он первым заговорит о детях, и не смогла сформулировать нормальный ответ. В комнату вернулась дизайнер и закружила меня своими вопросами.

Но я была согласна насчет того, что торопиться с детьми не стоило.

У Димитрия оставались клубы. Он еще крутился в нехороших делах, из которых невозможно выйти по щелчку пальцев. Я это прекрасно понимала и в глубине души радовалась, чувствуя, что я и есть та самая причина, которая толкает Димитрия подальше от грязи. Он загорелся идеей создать нормальную семью и сделать так, чтобы дерьмовые дни остались позади навсегда.

– Я уже однажды видел, как тебе делают больно, – произнес Димитрий в другой день. – Больше не выдержу… Не допущу.

Его короткое “не допущу” звучало как клятва.

Я поцеловала его, принимая его слова. Мне было их достаточно.

И потом рядом с ним я постепенно забыла то, что произошло по вине Клима. Я забыла и тот жуткий дом, в котором нас заперли, и то, что сотворил Клим, воспользовавшись моим состоянием. Это ушло в дымку. Хотя первое время были беспокойные ночи. Приходили мутные кошмары, которые изводили и меня, и Димитрия. Он просыпался из-за меня и так крепко обнимал, что я забывала, что в мире существует хоть что-то кроме него.

Его близость помогала.

Исцеляла.

Я пришла в себя со временем. И я больше ни разу не спросила у Димитрия насчет Клима. Мне на самом деле стало плевать на него. Со второй попытки, но я перевернула эту страницу. Я наконец избавилась от него. И если первое бегство не увенчалось успехом, Клим нагнал меня вместе с нашим прошлым, то во второй раз я перестала быть жертвой. Я больше не боялась его.

У меня теперь совсем другая жизнь.

– Я взяла твой пиджак, – я кричу в коридор, поглядывая на наручные часы. – Милый?