Между Ангелом и Бесом

Когда он уезжает и оставляет нас одних на парковке, я сажусь на асфальт и опускаю голову. Слезы градом льются по моим щекам, заливая грудь. У меня нет сил держать хвост пистолетом и не терять лицом. Сжимая купюру и не чувствуя своего тела, я тихо шепчу Каину:

— Почему нельзя вернуться назад? Я думала, что Жером любовь всей моей жизни, а он просто пугливая крыса. Если бы я могла, то провела бы своё день рождение с родными, каждую минуту была бы с ними. Я бы помирилась с братом…

Хлюпаю носом, зарываясь лицом в свои ладони. Мы с Каином напоминаем парочку бомжей, которые просто расстроены тем, что им не хватает денег на выпивку.

***

В отсутствие денег и понимания куда мы можем пойти, мы с Каином не придумываем ничего лучше, как утащить коробку из-под тренажера и разместиться в ней, купив по шаурме, чтобы утолить голод.

Хорошо, что в Монако все бомжи чистые. Мы располагаемся поближе к ним, чтобы записаться в их компанию и не бросаться в глаза. Выглядим мы соответственно, грязные и побитые.

— Нужно идти в полицию. — убеждённо говорит Каин. — Писать заявление.

— Ты слышал, Жерома? Папу в чем-то подозревают. — задумчиво говорю я, искренне надеясь, что из-за финансовых проблем родители вынуждены скрываться. Поэтому они числятся мертвыми. — Если счета арестовали, то я не смогу нанять ни адвоката ни следователя, чтобы найти их и выбраться из всего этого. Если я объявлюсь, то могут и меня посадить.

— Найти? — неуверенно переспрашивает друг.

— Да, пока я не увижу тела и подтверждение ДНК, не поверю!

— Какие у тебя тогда предложения?

— Нужно найти крестного. Он поможет. — убежденно говорю я, вспоминая дядю Мишу. Майлза, как все называют его. Он единственный кто сможет помочь мне во всем разобраться.

Во-первых, он точно знает все о моем отце. Во-вторых, мужчины сказали, что их Босс хочет убить и его. Я обязана предупредить о надвигающейся угрозе, главное успеть.

— Окей. Ты не помнишь его мобильный, как мы его найдём в Монако, если он живет в Москве? — друг практически вылизывает свои пальцы, когда съедает шаурму.

— Мы полетим в Москву. Там безопаснее, тут нас все знают. — говорю я и только потом одёргиваю себя, понимая, что уже втянула друга в неприятности. — Точнее, я… тебе не стоит ввязываться во все это.

Каин поднимает бровь и смотрит на меня осуждающе, стучит пальцем по виску и качает головой.

— Дура ты, Алена. Куда я тебя брошу, ты моя семья. — от слов Каина становится на душе теплее. Очень дорожу нашей дружбой, обнимаю его и кладу голову на плечо. Хорошо, что в отличие от Жерома, Каин настоящий. — Поэтому, если ехать в холодную Рашку, значит ехать. Только у нас денег на еду нет, как мы доберёмся туда или как заработаем на билет?

— Сколько стоят билеты до Москвы? Тысячу евро? — рассуждаю вслух, думая, как мы можем заработать эти деньги. — Вряд ли мы быстро их заработаем. Если занять у кого-нибудь? С процентами?

— Никто не займёт. — говорит Каин, принимая задумчивый вид. — Такие деньги мог дать только Жером, но он… вряд ли займёт. Остальные… скажем так, Алена, тебя мало кто любит. Я так не припомню, чтобы кто-то мог захотеть протянуть тебе или мне руку помощи.

Каин прав. Мы и подружились, потому что были две белые вороны. Или скажем так, необычная чёрная ворона и белая.

В детстве друг был очень замкнутым и не разговорчивым, мало с кем общался и с раннего возраста любил мальчиков. Из-за этого постоянно подвергался насмешкам и гонениям, его постоянно били и унижали. Маленький чёрный гей. Но Каина это никогда не задевало по-настоящему. Он был очень умным и одаренным. Друг был просто выше всего этого.

Я в детстве была очень привязана к брату, просто зависима от него. Макс был центром моей вселенной. Родители не знали, что делать с моей маниакальной зависимостью. Он был моим единственным другом, неоспоримым авторитетом. Когда брат уехал учиться в другой город, я стала одинокой, желания общаться с девочками в классе у меня не было. И тогда мы с Каином сблизились, подружились. Он стал мне как брат, а сейчас он стал мне даже ближе, чем родной брат.

Теперь, даже трудно поверить, что раньше я была готова прыгать до потолка от радости, когда Макс возвращался домой.

С возрастом многие девочки стали меня ненавидеть. Поводов для этого было немало. У меня были очень обеспеченные родители, которые покупали мне все самое дорогое и модное. Бог наградил меня ангельской внешностью: большие голубые глаза, длинные волосы, пышная грудь и попа. Этого было тоже достаточно, чтобы мальчики слетались на меня как мухи.

Вот только меня они не интересовали. Все. Только Жерому удалось попасть в моё сердце, и напрасно… Первый блин вышел комом.

Хорошо, что Макс тогда остановил меня. Он словно чувствовал, что это ошибка. Ждал.

Память быстро возвращается меня в тот вечер на крыльцо летнего домика. Его лицо не было насмешливым, как мне показалось тогда, оно было усталым и грустным. Сердце непроизвольно сжалось при мысли, что это была наша последняя встреча…