Между Ангелом и Бесом

Чудо, что мы выжили. Смешно, но на мне только царапины от стёкол. Может быть будет еще пара синяков, но не более. Ничего сломано. Меня будто ангел-хранитель закрыл собой.

Макс хуже, но все смертельно. Я только боюсь за его спину, чтобы не было осложнений.

— Сломана. — заключает он, после чего возвращается к трупу и уже обыскивает его. У него отличная выдержка, при таких ранениях и явной боли он держится и продолжает двигаться. — Черт, все телефоны разбились, как назло. Не с чего позвонить… Нужно идти. — он берет меня за руку и тащит к лесу. Все, что мне остается следовать за ним, машинально стискивая пакеты. — Там дачный посёлок, найдёт телефон и свяжемся с нашими.

Я сплю…

— Как твоя спина? — упрямо повторяю я, осторожно дёргая его за руку и останавливаясь. Со стороны он напоминает родителя, спешащего по делам, и капризничающего ребенка.

— Все хорошо, Алёна. — уверенно говорит Макс, лаская меня потеплевшими глазами. Выглядит он удивительно спокойным и уверенным. От него исходят волны надёжности, пронизывающие меня и успокаивающие. Пока он рядом, ничего не случится. — Сейчас лучше не оставаться тут, они могут прийти за нами.

Киваю и иду за ним, стискивая его ладонь, не желая разрывать эту связь ни на секунду. Моя маленькая ладошка тонет в здоровенной.

— Поговори со мной. В голове так и крутится картина, как я… если я не перестану об этом думать — меня стошнит. Расскажи хоть что-нибудь!!! — чувствую, что меня накрывает истерика. Нужно отвлечься. Страшнее секунды, когда ты принимаешь решение нажать на курок и убить человека, вечность после этого, когда ты осознаешь содеянное. Это будет преследовать меня всю жизнь, разъедать даже на том свете.

— Помнишь, когда ты была совсем маленькая, мы каждую пятницу строили дома сцену и ты давала нам концерты, танцевала и говорила, что вырастишь и затмишь Маю Плисецкую? Тёплые были вечера, я постоянно их вспоминаю. — он говорит так быстро, и я начала погружаться в воспоминания. Мне нравилось его слушать, у Макса всегда был приятный тембр. — Пожалуй, это были самые счастливые годы. Беззаботные. Иногда ты заставляла меня помогать тебе делать поддержки. Ненавидел танцевать; терпел это только ради тебя.

Макс говорил и говорил, чтобы отвлечь меня, продолжая вести по бесконечной дороге вдоль леса. Мы шли около полу часа, пока не стали показываться первые дома дачного посёлка.

Солнце заходило, бросало красные блики, вгоняя меня в панику. Все, что мне оставалось — положиться на Брата, он должен был что-нибудь придумать.

— В этом доме вроде никого нет. — сказал Макс, подходя к высокому кирпичному забору и рассматривая его. Я машинально пожимаю плечами, дом как дом, не понятно, есть тут кто или нет. Подхожу к воротам и тяну руку, чтобы позвонить хозяевам, Макс перехватывает руку и качает головой. — Нам не нужны с тобой лишние глаза.

— Всмысле? Я думала, мы найдём кого и попросим телефон. — меня знобит, как при температуре. Нервы дают о себе знать. Как бы я не гнала прочь мысли, они все равно разъедают меня изнутри.

— Не правильно думала. — говорит он и достаёт пистолет. — Жди тут, и если кто подойдёт — кричи и стреляй.

С этими словами, не оставляя времени на раздумья, он быстро перепрыгивает через забор и скрывает за ним. Я так и остаюсь стоять у дома с открытым ртом.

За кого он меня принимает? Матильду из фильма Леон? Юного киллера?

Как сумасшедшая кручу головой, напрягаю глаза до цветных искр. Боюсь пропустить кого. Ощущение, что кто-то идет за мной, меня не покидает.

— Соскучилась? — я подпрыгиваю от неожиданности на месте, шурша пакетами, которые так и продолжаю волочить за собой. Макс бесшумно подкрался ко мне со спины. Позади него была открыта дверь. Нездорово улыбаясь, он хрипло продолжает — Проходите в гости, не стесняйтесь!

Глава 14

Чувствую себя преступницей в чужом доме. Мне неловко даже находиться здесь, не могу переступить себя. Стою на пороге, не решаясь сделать и шага, не говоря уже ничего о том, чтобы взять что-нибудь в этом доме.

— Я не воровка. — четко произношу я, стискивая кулаки и гневно посматривая на Макса, которого не смущает взлом чужой собственности. — Почему мы не можем просто взять телефон и позвонить Крестному?

— Потому что пора уже привыкнуть, что мы не можем никому доверять, кроме своих. — спокойно поясняет Макс, поджимая губы. — и мы ничего не воруем. Пересидим тут пару часов, пока наши не приедут за нами. Потом оставим деньги за доставленное неудобство.

— Как они нас найдут?

— Через пару часов мы не вернёмся, телефоны не отвечают. Майлз запеленгует последнее место твоего нахождения и приедет к месту аварии. Здесь единственный дачный посёлок. Он будет искать нас здесь.

— К такой логике могут прийти и те, кто на нас покушались.

— Будем надеяться, что Майлз будет первым. — для человека, истекающего кровью, он слишком бодрый и позитивный. Его внутренняя энергия и сила не могут не восхищать. Макс проходит внутрь дома, а я так и остаюсь стоять, пытаясь побороть в себе гамму чувств. — Хватить стоять там, иди сюда.