Между Азией и Европой. От Ивана III до Бориса Годунова

Тогда русские отряды разделились, двигаясь в разных направлениях, и заняли много крепостей, самой значительной из которых был Венден (современный латвийский Цесис). Здесь между царем и ливонским королем произошел конфликт. Иван, видимо, пребывавший в раздражении из-за незначительности военных успехов, разозлился на Магнуса за то, что тот забрал себе слишком много замков. Марионеточный монарх был схвачен, помещен под стражу и пять дней трепетал в ожидании казни. Затем царь, остыв, отпустил арестованного, но Магнус решил, что с него хватит. Вскоре после этого инцидента он порвал с Москвой и в дальнейшем участвовал в войне на стороне Польши. Так бездарно – из-за вспыльчивости Грозного – закончился эксперимент с учреждением в Ливонии русского протектората.

В это же время Иван совершил еще одну тяжелую ошибку, имевшую роковые последствия. Не добившись победы над шведами, он решил занять южную Ливонию, оккупированную поляками. Там стояли слабые гарнизоны, не способные оказать сопротивление, и в военном отношении дело оказалось нетрудным.

Однако в результате этого демарша возобновился русско-польский конфликт, и теперь Москве пришлось иметь дело с двумя противниками. Царь совершил невозможное: заставил вечно враждовавших друг с другом Польшу и Швецию объединиться.

Осенью 1578 года союзное польско-шведское войско под Венденом нанесло русским тяжелое поражение, после чего наступательные действия Грозного окончательно прекратились.

В дальнейшем приходилось только обороняться.

Польша усиливается

Пока Русь изнуряла себя Опричниной, борьбой с Крымским ханством и шведскими походами, в соседнем польско-литовском государстве произошла очень опасная для Москвы метаморфоза – оно стало государством не только по названию, но и фактически.

До сих пор Польша и Литва были объединены лишь монархом, во всем остальном, включая финансовые и военные дела, сохраняя полную автономность. В войнах с Русью участвовало главным образом великое княжество Литовское, Польша же – в очень малой степени.

Но летом 1569 года состоялось историческое событие: обе части королевства соединились, образовав Речь Посполитую (буквально «Общее Дело») – своего рода аристократическую республику, суверен которой избирался польской и литовской шляхтой, лишаясь права передавать корону по наследству. Отныне государство вело единую внешнюю политику и командовало вооруженными силами как Короны (собственно Польши), так и Великого Княжества (то есть Литвы). Это последнее обстоятельство было особенно важно для военных действий в Ливонии, которая отныне объявлялась совместным владением Унии.

Люблинская уния. Я. Матейко

Последствия этого акта, не сулившего Москве ничего хорошего, проявились не сразу, поскольку еще несколько лет в Речи Посполитой фактически не было монарха.

Сигизмунд Август, слабовольный и рано состарившийся, в 1572 году умер. С ним пресеклась династия Ягеллонов, но по новой конституции короля все равно следовало избирать.

Начались склоки и интриги, столкновения интересов и борьба политических фракций. Двумя основными претендентами считались брат французского короля Генрих Анжуйский и эрцгерцог Эрнст Габсбург, сын германского императора Максимилиана. В этой ситуации неожиданно возникла и кандидатура русского короля, каким мог бы стать царевич Федор, младший сын Ивана Грозного. Авторы этой на первый взгляд странной идеи, литовские дворяне, надеялись таким способом прекратить разорительную войну и вернуть в состав Литвы утраченные Смоленск с Псковом.

В Москву отправились послы. Однако Иван заявил, что хочет быть польским королем сам, притом на своих условиях: с правом наследования, да еще заберет в состав Руси всю Ливонию и Киев. Подобная позиция лишала переговоры всякого смысла, и затея не получила дальнейшего развития.

В 1573 году королем стал Генрих Анжуйский, но выбор оказался неудачным. Как только освободился французский престол (бездетный Карл IX умер в мае 1574 года), Генрих сбежал из Польши в Париж, бросив свою краковскую резиденцию.

Опять началась эпопея с выборами нового короля, растянувшаяся на полтора года. Соперничали две партии: германского императора и трансильванского князя Стефана Батория. Первого в основном поддерживали магнаты, второго – средняя и мелкая шляхта.

У Ивана Грозного, как двумя годами ранее, тоже нашлись сторонники, и на этот раз царь был покладистее, даже соглашался на выборность. Однако похоже, что кандидатуру русского царя все же рассматривали не всерьез, а использовали для отвлекающего маневра или для раскола в литовском лагере. Во всяком случае, на решающем этапе выборов об Иване все забыли. Одна часть сейма провозгласила королем Максимилиана, другая – Батория. Антиавстрийская партия, которую возглавлял выдающийся политический деятель Ян Замойский (1542–1605) оказалась решительнее и активнее. Весной 1576 года Стефан Баторий стал польским королем, а через несколько месяцев, преодолев сопротивление литовской шляхты, и великим князем.